Остерман не удивился просьбе, а прокашлялся и начал излагать. Правда, в силу отсутствия времени для подготовки речь его была несколько сумбурна, он часто без заметных оснований перескакивал с одного на другое, но это только удлиняло выступление вице-канцлера.
Сергей вслушивался, стараясь понять: а есть тут хоть какая-нибудь мысль? И если да, то как бы ее вычленить?
Скоро молодой император убедился, что мысль в выступлении Андрея Ивановича очень даже есть, а некоторая путаность речи – она только кажущаяся. Например, оратор долго описывал состояние дел на малороссийских таможнях, потом наконец добрался до итоговой суммы сборов, причем якобы случайно повторил ее два раза подряд. А затем вроде бы без всякой связи перешел к описанию торговли между Москвой и Петербургом, которая вообще была совершенно бестаможенной и, значит, к сути вопроса вроде бы не относилась. Однако сумма налогов с купцов тут оказалась больше таможенных сборов в предыдущем случае!
В общем, если отжать из выступления Остермана воду, то оно свелось бы к доказательствам простого тезиса: внутренние таможни есть зло, и чем быстрее их убрать, тем лучше будет для государства. Вот только отжимать пришлось бы долго, потому как выступление вице-канцлера продолжалось больше полутора часов.
Миних, слушая произносимые речи, сначала просто одобрительно кивал, но потом начал потихоньку перемежать кивки зевками. Вскоре, видимо устав зевать, он положил на стол треуголку, на нее – голову и спокойно заснул. Причем как культурный человек совершенно не храпел во сне.
Новицкий же ждал окончания речи Остермана с интересом и без малейшего нетерпения. Объяснялось это очень просто – ему тоже было что сказать по обсуждаемому поводу. Так уж получилось, что в памяти молодого человека отложилось множество почти не связанных меж собой отрывков из монографии «Развитие промышленности и торговли России в восемнадцатом веке». Причем попали они туда не сами по себе и не на занятиях в Центре, а несколько раньше.
Когда дядя Виталий предложил ему путешествие в прошлое, молодой человек согласился сразу. Какая разница, куда сбежать из опостылевшей малогабаритной «двушки» в хрущевке, уже десятый год стоящей в очереди на снос! От неистебимых тараканов, дуры-сестры и пропойцы-матери. А в допотопном веке небось будет всяко лучше, чем в тюрьме. И скорее всего чем в армии тоже, а других вариантов своего будущего Сергей даже не рассматривал во избежание неизбежного разочарования, ибо в бандиты идти было уже поздно, для этого следовало родиться лет на двадцать раньше.