– Помочь страждущему мне всегда интересно, государь.
– Ясно – значит, брать с них начнешь в десять раз больше. Но меня это не очень волнует в отличие от результата опытов с мельчайшими существами, кои, кажется, называются микробами.
– Все исполню, ваше величество, в лучшем виде.
Только что высказанное предложение было сделано именно Кристодемусу, ибо он показался молодому императору наиболее сообразительным из трех медиков, знакомых ему в этом мире. Сама же беседа была затеяна в преддверии грядущего завоевания Крыма, которое, хоть и не в ближайшем будущем, но все же собирался произвести Новицкий. Потому как иначе получается ерунда – у российского императора не будет резиденции в Крыму! Что есть моветон и вообще дискредитация верховной власти. Нет, без крымского дворца никак, только строить надо не там, где в другой истории его заложил Александр Второй, а в Коктебеле. За полгода до отправки в прошлое Центр устроил для своих курсантов недельный отдых на Черном море, и с тех пор Новицкий пребывал в твердой уверенности, что Коктебель – это лучшее место на земле. Правда, тот визит на море был первым в жизни Сергея. Но ведь не последним же, какие наши годы! А то, что тем замечательным местом пока владеют турки с татарами, есть историческое недоразумение, которое следует исправить, не откладывая дела в долгий ящик.
При чем тут микробы? Новицкий знал, что во всех крымских походах основные потери русской армии происходили не от неприятеля, а от болезней, отчего завоевание чудесного полуострова и затянулось более чем на полвека. А молодой царь вовсе не хотел ждать столь долго.
Возок подпрыгнул на обледенелом ухабе, и Андрей Иванович Остерман поморщился от боли в колене. По уму так ему следовало лежать, растерев больную ногу настойкой боярышника, замотав ее специальной шалью из собачьей шерсти, а внутрь приняв крепкой медовой микстуры. Но приходится ехать в Лефортовский дворец, где молодому государю ну никак не сидится спокойно. Хотя в глубине души Остерман чувствовал какое-то не совсем понятное облегчение.
В то утро, когда к умирающему Петру вроде бы явился ангел – во всяком случае, про него говорили два человека, – а сам царь вдруг ожил, Андрей Иванович испугался. Ему почему-то показалось, что в тело мальчика вселилась душа его великого и грозного деда. Он даже обратился к владыке Феофану с просьбой объяснить, может ли быть такое. Однако архиепископ совершенно определенно сказал, что это очень даже вряд ли. Потому как ангел может забрать отлетевшую душу, это да. Но то же самое позволяется и диаволу, если оная душа при жизни тела вела себя небогоугодно. По прямому попущению Господню ангелы иногда возвращали недавно отлетевшие души, но исключительно в их собственные тела. А вот чтобы засунуть туда чью-то чужую душу – такое им не по силам, и нечистому тоже, это может сделать только сам Господь. Но за всю писаную историю христианства таких случаев не было.