Так и получилось — не увидела, а услышала: вы пришли и только о нем и говорите. Преступник, ограбления… Да не касается это меня, я даже, если хотите, обещаю вам не писать про него, потому что он мне самой надоел. Можно сказать, украл у меня вечер. Действительно, преступник!
— А вы, — обратился капитан к молчащему Роману. — Что можете сказать про своего друга Косульского? Зачем он пришел сюда?
— Странный вопрос, — Роман рассмеялся и покачал головой. — Даже не знаю, что вам ответить…
Представьте ситуацию: молодой человек немного выпил на тусовке, увидел двух девушек, одна из них занята, простите, моею персоной, вторая свободна…
А зачем он присоединился к нашей компании? Я даже теряюсь в догадках! Ведь еще он с нами ходил на танцы, выпивал, потом проводил девушек до квартиры… Надо думать, что некая цель у него была, только вот какая?! — Роман почесал в затылке и весело взглянул на капитана Зеленцова. — А у вас предположений нет?
— Мне нужны реальные объяснения, а не упражнения в остротах, — буркнул капитан. — Ну хорошо, а почему же он тогда ушел? Я бы даже сказал, не ушел, а выскочил, словно ему тут показали что-то страшное?
— Страшного ничего ему не показывали, а то я бы тоже испугался, — откровенно признался Роман, — но можно предположить, что его тайная цель накрылась.
— Чем? — хмуро спросил капитан.
— Медным тазиком, — ответил Роман.
— А ваша цель?
— Еще один вопрос в этом направлении, — пришла я на помощь Роману, — и его цель тоже накроется.
Капитан обвел нас взглядом и улыбнулся.
— Не буду вас больше беспокоить, — вздохнул Зеленцов вставая. — У меня еще работы много, и думаю, мы с вами еще встретимся, Ольга Юрьевна.
Так что, до свидания!
Виктор проводил капитана, хотелось надеяться, последнего нашего гостя, и, поблагодарив Романа за поддержку, я все-таки нашла нужным прояснить ситуацию.
— Не знаю и не понимаю, что вы там говорили о тайных мужских целях, Роман, — сказала я, — но мне кажется, вам уже пора. Извините уж меня, но сами видите, что происходит.
— Все нормально, Ольга, — Роман встал и попросил разрешения позвонить мне на работу в ближайшие дни, скажем, завтра.
Разрешение было получено, я проводила гостя до двери и, заперев ее, сразу же отправилась к Маринке. Та, зарывшись головой в подушку, валялась на диване, плечи ее сотрясались от рыданий. Я села рядом и погладила ее по голове.
— Ты огорчаешься от того, что придется лет пять в тюрьме провести? — спросила я ее самым равнодушным голосом. — Да, что и говорить, неприятно. Но случается…
Маринка подняла заплаканное лицо.