– Да, люблю готовить. И день, и ночь бы у плиты стоял, – радостно признался Ломоносов.
– Тетушка Лида на него не нарадуется, – Валерий повернулся к другу. – У нее стало больше свободного времени, которое она с охотой посвящает Клеопатре. Она ее принимает, как дочь, занимается перевоспитанием. – Он обратил лицо к повару: – Михайло Васильевич, через час ждем вашего калорийного ужина.
Друзья вернулись в гостиную и увидели, что Клеопатра с гордым, высокомерным видом стоит на столе и, властно направив перст на Пушкина, требует:
– Склони голову, двоечник несчастный! Не сойду со стола, пока не извинишься и не признаешь, что я сочиняю лучше, чем ты.
– Видишь – какие манеры, – прошептал Валерий.
Пушкин на требование девушки только насмешливо хмыкнул:
– И не подумаю! Стой, стой, пока не свалишься.
– Уступи ей как женщине, – толкнула его в бок тетушка, влюбленная в свою помощницу, а точнее – в воспитанницу.
– А мне кто будет уступать? – возмутился Александр Сергеевич. – И потом, с какой стати я буду извиняться?
– Она же женщина, а женщинам положено уступать, – мягко настаивала тетушка Лида.
– Я женщин терпеть не могу. Вредные, капризные, – проворчал Пушкин. – У меня к ним природная антипатия.
– А ты глупый зато, четыре строчки срифмовать не умеешь! – воскликнула Клеопатра.
Разногласия между спорящими постарался ликвидировать ученый. Он подошел к столу и подал девушке руку.
– Друзья, не стоит из-за пустяков ссориться. Спускайтесь вниз, моя царица. Когда женщина находится в обществе мужчин – она самая прекрасная, самая умная и самая несравненная.
– Вот слова, достойные настоящего мужчины! – воскликнула Клеопатра и легко спрыгнула на пол.
– А когда она – в обществе женщин? – усмехнулся Пушкин.
– Тогда она – один из цветков в очаровательном букете, – нашелся журналист.
Ответы понравились Александру Сергеевичу, и он с чисто познавательных позиций спросил:
– А если мужчина находится в обществе женщин?
– Он выглядит, как мухомор: все на него смотрят, а сорвать не решаются, – пошутила тетушка Лида.
Александр Сергеевич не обиделся, но продолжал настаивать на ответе ученого:
– Нет, вы ответьте, Валерий Сергеевич.
– Я думаю, когда мужчина находится в обществе других мужчин, то он – общественный деятель и та сила, на которой держится всё государство. А если он находится среди женщин, то это лампочка, вокруг которой порхают бабочки.
– О, хорошо сказано, – довольно крякнул Пушкин. – Именно поэтому я предпочитаю общество мужчин, – и он включил телевизор, где показывали футбол.
– Что-то я не вижу Джордано. Где он? – спросил Павел.