Анжелику укачивало, ей приходилось часто выходить, и она все время спрашивала себя, когда они доберутся до Тулузы.
— Тулуза там! — отвечал ей Андижос, указывая на восток. — С другой стороны границы.
— Еще одна граница?!
Он засмеялся и сказал, что на этот раз говорит о еще более прозрачной границе, где заканчивается мягкое влажное влияние Атлантики, идущее от берегов Гасконского залива на западе навстречу сухому и обжигающему дыханию, приходящему с древнего моря, Nostra Mare, Nostra Madre, нашего моря, нашей матери, голубого Средиземного моря, открытого другому заливу — Лионскому — легендарной колыбели человечества.
— Тулуза лежит в центре, меж двух морей, и она правит всеми ветрами. Знаете ли вы, мадам, что четыре века назад Тулузу называли третьим городом после Рима и Венеции…
Маркиз д’Андижос был счастлив, что может ответить на все ее вопросы. Про себя он не переставал удивляться молодой и красивой спутнице, которая интересовалась вещами, далекими от кокетства, и казалась при этом такой увлеченной. Анжелика действительно, сама того не замечая, увлеклась рассказами маркиза, но необъяснимая тревога вновь охватила ее.
Вблизи Беарна путешественники остановились во дворце мессира Антуана де Комона, маркиза де Пегилена графа де Лозена. Анжелика смотрела с удивлением, смешанным с любопытством, на молодого человека, ловкость и остроумие которого сделали его, по утверждению Андижоса, «любимчиком французского двора». Сам король, который всегда стремился выглядеть серьезным, не мог сопротивляться шуткам Пегилена и прыскал от смеха на заседаниях министров.
Теперь Пегилен оказался в своем имении, отлученный от двора из-за перешедших всякие границы дерзостей, которые он себе позволял в адрес Мазарини. Но он не выглядел огорченным и тотчас принялся рассказывать тысячи анекдотов о кардинале, который, как известно, был любимцем королевы.
Анжелика, не привыкшая к фривольному языку, принятому при королевском дворе, не понимала и половины того, о чем он рассказывал, и удивлялась, что можно так дерзко обсуждать столь могущественных людей.
Принесли фрукты, охлажденные напитки, вина.
Не переставая болтать, Пегилен кружил вокруг Анжелики, строя восхищенные гримасы.
В конце концов он воскликнул:
— Какая красивая марионетка!
И сразу же объяснил:
— Говорят, что для графа де Пейрака женщины — лишь марионетки, которых он дергает за веревочки, чтобы заставить танцевать… А что вы об этом думаете, мадам?
Она ответила, задетая за живое:
— Ну что ж, он увидит достойное представление! К тому же я люблю танцы!