После некоторой паузы Дегре продолжил:
— Будет еще Бурье, секретарь Королевского совета: среди судейских у него репутация фальсификатора, и некий Дельма — личность довольно темная. Надо полагать, его назначили потому, что он приходится дядей Кольберу[32], которому покровительствует Мазарини. Хотя может быть, его выбрали как гугенота, ведь король хочет придать своему правосудию видимость объективности, продемонстрировать, что во Франции светское правосудие вершат и представители протестантской религии…
— Думаю, — ответила Анжелика, — этот протестант сильно удивится, когда узнает, что ему придется выступать судьей на процессе о колдовстве, разбирать обвинения в сговоре с дьяволом и в одержимости бесом. Но скорее всего, нам пойдет на пользу, если хоть один из судей окажется человеком здравомыслящим, свободным от предрассудков?
— Несомненно, — отозвался адвокат, с озабоченным видом кивая головой. — Да, вот еще по поводу экзорцизма и одержимости бесом. Скажите, известен ли вам монах по имени Конан Беше и монахиня, которая до пострига звалась Карменситой де Мерекур?
— Еще бы мне их не знать! — воскликнула Анжелика. — Монах Беше — полусумасшедший алхимик, который поклялся вырвать у моего мужа секрет философского камня. А Карменсита де Мерекур — не женщина, а вулкан. Она… бывшая любовница Жоффрея, которая не простила ему разрыва. Но какое отношение они имеют к процессу?
— По некоторым сведениям, под руководством Беше над подсудимым будто бы была проведена процедура изгнания беса и в ней принимала участие эта дама. Все очень запутанно. Протокол процедуры только недавно приобщен к делу, и складывается впечатление, что ему придается чрезвычайно важное значение.
— Вы его не читали?
Я не читал ни одного документа из огромного досье, которое рьяно составляет советник Бурье. Думаю, он не остановится перед возможностью использовать свои способности по фальсификации бумаг.
— Но в конце концов, процесс вот-вот начнется, и вы, как адвокат обвиняемого, имеете право знать детали всех обвинительных заключений, не так ли?
— Увы, нет. И мне уже раз десять заявляли, что вашему мужу будет отказано в адвокатской защите. Так что пока я занят в основном тем, что добиваюсь получения этого отказа в письменной форме.
— Но это просто бред какой-то!
— Отнюдь нет! В соответствии с буквой закона, отказать в услугах адвоката можно только подсудимому, который обвиняется в преступлении против Его Величества. Поскольку в нашем деле такое обвинение предъявить трудно, то, если я добьюсь письменного отказа в предоставлении адвоката, я тем самым получу доказательство нарушения судебной процедуры, и это сразу укрепит мои позиции. В конечном счете, таким довольно сложным маневром я имею шанс добиться, чтобы меня назначили адвокатом.