С наступлением первых весенних дней Анжелика совсем пала духом, а суровый пост только усилил ее уныние. Она до такой степени увлеклась тайной мечтой выйти замуж за Филиппа, что не находила в себе сил от нее отказаться. В самом деле, став маркизой дю Плесси-Бельер, она была бы представлена ко двору, получила бы возможность снова увидеть родные края, воссоединиться с семьей и даже управлять прекрасным белым замком, который так поразил ее воображение в юные годы.
В состоянии полного душевного разлада, когда надежда и уныние беспрестанно вытесняли друг друга в ее сердце, Анжелика загорелась желанием обратиться к Лавуазен за советом и с просьбой предсказать будущее. Неожиданным образом такую возможность предоставила ей госпожа Скаррон, когда однажды после полудня она постучалась в отель Ботрейи.
— Анжелика, я пришла за вами. Вы должны отправиться со мной, прошу вас. Эта сумасбродка Атенаис вбила себе в голову, что ей надо посоветоваться, право не знаю о чем, с проклятой ведьмой Катрин Лавуазен. Мне кажется, что будет нелишним, если мы с вами как две набожные женщины станем молиться, чтобы противостоять колдовству, которое, боюсь, падет на голову нашей беспечной подруги.
— Вы абсолютно правы, Франсуаза, — поспешила согласиться Анжелика.
Так, в сопровождении двух ангелов-хранителей, нетерпеливая и решительная Атенаис де Монтеспан пришла в логово колдуньи. Из зловещей старой лачуги, где в течение долгих лет карлик Баркароль встречал закутанных в плащи гостей, разбогатевшая провидица перебралась в роскошный дом в Тампле. Теперь к ней приходили, почти не таясь.
Колдунья принимала посетителей, сидя на некоем подобии трона и завернувшись в расшитую золотыми пчелами мантию. Однако в тот день Катрин Монвуазен, которую знакомство с высшим светом не отвратило от дурных наклонностей, была в стельку пьяна.
С самого порога приемной три дамы поняли, что им не удастся вытянуть из предсказательницы ни единого связного слова.
Но гадалка, оглядев вошедших мутным взглядом, неожиданно поднялась со своего трона, пошатываясь, подошла к перепуганной Франсуазе Скаррон и схватила ее за руку.
— Вот вы, — заговорила она, — да-да, вот вы! У вас очень необычная судьба. Я вижу Море, и затем Ночь, но ярче всего — Солнце. Ночь — это нищета. Мы все знаем, что это такое! Нет ничего чернее нищеты! Черная, как Ночь! А Солнце — это король. Так вот, красавица моя, вас полюбит сам король, и он даже женится на вас.
— Вы ошибаетесь! — воскликнула взбешенная Атенаис. — Это я пришла спрашивать у вас о любви короля. Вы все перепутали.