Последний люк оказался довольно странным, временами он напрочь исчезал, и, чтобы снова его увидеть, приходилось крутить головой и искать какую-то особую точку зрения.
— Может, он зачарован? — засомневался Леша Асимов — тот из бойцов, который лучше всех знал корабельные переходы.
— Он был здесь еще до того, как князь улетел! — возразил ему Андреев.
— Ну и что с того? Он мог зачаровать его до отлета, и тогда нам здесь обратно не пройти.
— Зухрин, проверь! — нехотя согласился Андреев, и ночная красавица, запросто усыплявшая стражей, приложила свою ладошку к люку. Она молчала почти минуту, и было видно, что это исследование дается ей достаточно тяжело — по лбу струились крупные капли пота, а все тело подергивалось от судорог.
— Да помогите же вы ей! — не выдержал, наконец, Танаев.
— Помогать ей нельзя! Если человека насильно вывести из транса, он может вообще не возвратиться в нормальное состояние. Придется ждать. Заклятие точно здесь имеется, и, видно, не из простых.
Наконец, минуты через две судороги прекратились, и, повернувшись к ним, Зухрин как ни в чем не бывало сообщила:
— Заклятие есть. Одностороннее. Туда войти можно.
— А вернуться? — в один голос спросили сразу оба бойца.
— Вернуться нельзя.
— Тогда мы туда не пойдем!
— А вас никто и не заставляет. Можете оставаться здесь навсегда. Два люка мы уже прошли, оба они запечатаны таким же заклятием, так что обратной дороги никому отсюда не будет! — «успокоил» их Андреев.
Им оставалось только идти дальше, со слабой надеждой найти другой, никому не известный обратный путь.
— Вряд ли он нам понадобится, — неожиданно, словно прочитав мысли своих спутников, сказал Андреев. — Как только мы прошли люк, наверху поднялась тревога, поскольку на люках было охранное заклятие. Странно, что до сих пор здесь еще не появились стражи проходов.
— Этому может быть только одно объяснение! — Зухрин еще не полностью пришла в себя после транса и говорила медленно, с трудом подбирая слова. — Князь хочет, чтобы мы попали в красную башню.
— Зачем? — не понял Андреев.
— Этого я не знаю. Может быть, там засада, а может быть, ему нужно, чтобы в красной башне побывал наш гость.
Дальше они шли молча, проход сузился и превратился в квадратный туннель с отполированными высокотемпературной плазмой стенками. Энерговод все еще оставался достаточно широким, чтобы рядом, не нагибаясь, могли идти два человека. Танаев поежился, представив, что произойдет, если сейчас кто-нибудь включит двигатели. Впрочем, они не успеют ничего почувствовать. При температуре плазмы в несколько тысяч градусов их тела мгновенно превратятся в пар.