Хайес, всё ещё тяжело дыша, с удивлением посмотрел на Рина.
— Ты, я вижу храбрый юноша! — немного задыхаясь, произнёс он. — Но вот, что я тебе скажу! Принять героическую смерть, без сомнения, дело в высшей степени достойное и славное! Тут я не буду с тобой спорить… Но, думаю, ты согласишься, что когда у тебя долг чести, и он предписывает тебе отдать свою жизнь вовсе не здесь и не сейчас, то ты вынужден ему подчиниться, как бы тебе это не нравилось. К тому же, противника-то мы так ещё и не повстречали! — вдруг хитро прищурился Хайес.
— Но, позвольте, Ваша Решимость! — возмутился Рин. — Как же можно встретить противника, убегая от него?
От столь обидных слов Хайес тут же побагровел и, по всему видно, собрался уже было во весь голос раявкнуть на зарвавшегося юнца, но вовремя спохватился.
— Глупый молокосос! — зло прошипел он. — Да будет тебе известно, что я вовсе не убегал, как ты имел наглость сейчас заявить, а спасал бесценную жизнь То Сомма, — яростно ткнул пальцем в сторону айвонца рыцарь, — достопочтимого посла купеческой гильдии фрааского города Парн! Что и является моим долгом чести, как перед самим достопочтимым послом, так и перед всеми членами купеческой гильдии, перед которыми я троекратно поклялся, призвав в свидетели всех искуплённых и самого Всесущного, что сделаю всё от меня зависящее, дабы защитить достопочтимого посла от любых опасностей, выпавших нам, волею Божьей, во время нашего путешествия! Что я и делаю, оставаясь верным своему долгу!
— Но иногда, Ваша Решимость, честь может потребовать от нас действовать и вопреки данному слову! — не сдавался Рин. — На нашу страну коварно напал враг! И я думаю, что, в сложившихся обстоятельствах, досточтимый господин посол, наверняка, посчитает вас свободным, от данного вами ему и его товарищам слова!
— Сто тысяч орхатов! — взревел Хайес, вскаивая на ноги. — Ты смеешь учить меня, как мне следует поступать в делах чести?!
От грозного рыка рыцаря айвонец и все шоэны тоже тот час же повскакивали и теперь встревожено смотрели на них.
— Да пойми ты, глупый юнец! — с тем же бешенством, но уже в полголоса, вновь набросился на Рина Хайес. — Ведь я знал, что Индэрн обречён, ещё до того, как самый первый вражеский солдат ринулся к его стенам! Доблестно пасть с мечом в руке — дело нехитрое! А ты попробуй сдержать слово и вывести из осаждённого города того, кто положился на твоё доброе имя и без колебаний вверил тебе свою жизнь! Война только началась, и возможность славно умереть — представиться ещё не раз! Но до того, долг чести должен быть исполнен!.. Как только достопочтимый господин посол окажется вне опасности, и я сочту себя свободным от данного ему слова, то я тут же смогу, уже без какого-нибудь ущерба для своей чести, скрестить с врагом свой меч, а ещё лучше — копьё!.. Вот так, юный упрямец!