«А боги?» — вновь отозвался Полат. «Дались тебе эти боги! — рассмеялся второй. — Отцово наследство заберёшь, сделаешь подношение побогаче, и всё. Но… и обещанья свои не забудь. Сучка Едвинда с полукровкой варяжским тоже стоили немало». Полат ему: «Не забуду. Я добро помню. Всё выполню, если задуманное сбудется».
— Вот такие дела, — закончил Ловчан уныло. — Я опосля всё-таки высунулся малёк, второго разглядел. Арбуй это был. Дядя княгини Сулы.
Розмич стоял, будто пыльным мешком пришибленный, мысли в голове путались.
— Это что же? Олег убит?!
— Может, да, а может, и нет, — пробормотал Ловчан. — Вдруг сумел отбиться от Валитовой дружины. Кто знает? С Олегом тоже немало народу ходит.
Недоброе молчание затянулось надолго. Сумерки стали гуще самого наваристого киселя — того и гляди стемнеет окончательно. Вдобавок — похолодало так, что пальцы начали коченеть.
— А у нас тоже новость, — сообщил кульдей невесело.
— Какая?
Розмич хмыкнул. После рассказа Ловчана весть Затеи казалась сущей безделицей.
— Да Затея, дура, записку мне в сапог сунула, когда из Белозера уезжал, — равнодушно сказал он. — И с чего, спрашивается, решила, будто грамоту разумею.
— Так… это я сказал, — отозвался Ловчан.
— Когда?
— Ещё в походе. Она о тебе выспрашивала, а я хвалил, как мог. Она спросила, мол, неужели и грамоте обучен? Я кивнул.
— Так послание на латыни! — встрял кульдей. — Это редкая грамота! Очень редкая! Думаю, из нашего отряда никто, кроме меня, не прочтёт, даже князь. И в Алоди — одна Риона, стало быть.
— Ну… — Ловчан смутился окончательно. — Она спрашивала, по-каковски читать умеет, я и ответил, что по-всякому. Она перечислять начала — по-булгарски там, по-латыньски… а я каждый раз кивал. Я ж как лучше хотел.
— Эх ты… человек! — протянул Розмич. — Что делать-то будем?
— Долго придумывать нечего, надо скорее вперёд Полата до Новагорода пробираться, — зашептал Ловчан. — Кто там от Олега оставлен, при младшей Рюриковне? Предупредить. А коли русь пришла из-за Ильменя, то и Вельмуда. Так, мол, и так, вражьи замыслы. Если князя Олега порешили предательски — на Вельмуда, на русь одна надежда!
— Чует моё сердце, жив князь! Не судьба Олегу так бесславно помереть! — отозвался Розмич. — Но мечи ему наши ещё пригодятся. Словом, давайте ноги уносить, пока не поздно. Монах? Ты с нами? Или сразу до Алоди подашься? По Волхову спуститься сподручнее…
Ултен замешкался, упёрся взглядом в землю. Вдруг резво бросился в сторону и крикнул, что было мочи: «Ко мне! На помощь! Убивают!!»
— Ах ты ж, гад ползучий! — воскликнул Ловчан, оголяя клинок, и кинулся за кульдеем.