Александр, который прибыл в Египет в 331 году до н. э., испытывал благоговейный трепет перед этой древней цивилизацией. Греки вообще с уважением относились к египетской культуре, к Гелиополису. И все же они перевезли всех богов и ученых Египта в новую столицу Александрию, которая была расположена поближе к их родине. Греки тем самым как бы изъяли Египет из Африки и навсегда сделали его средиземноморским государством. Один из генералов Александра, Птолемей Лаг, основал новую династию будущих фараонов, и, как ни сопротивлялся Гелиополис, город пришел в полный упадок.
Геродот был свидетелем первого проникновения греческой мысли и культуры в Египет (еще с персами), а Диодор Сицилийский наблюдал закат греческого влияния. Трудно сказать, что из написанного Диодором является наблюдениями очевидца, но известно, что он был в Александрии между 75 и 60 гг. до н. э., когда туда прибыла римская миссия, чтобы прибрать к рукам все, что осталось от эллинизированного Египта. Он даже рассказывает, как египтяне в клочья разорвали одного римского эмиссара за то, что он нечаянно убил на улице кошку. Через несколько лет прибыл Помпей, затем Цезарь и Марк Антоний, но они уже не испытывали, как греки, трепета перед египетской культурой и название Гелиополиса было для них пустым звуком.
Эпитафию старому городу написал греческий географ Страбон, посетивший руины Гелиополиса в 25 году до н. э. «В Гелиополисе, — пишет он, — я тоже видел большие дома, где жили жрецы, говорят, что в древние времена это место было поселением жрецов, изучавших философию и астрономию, но от их деятельности не осталось и следа… Нам показали дома жрецов и школы Платона и Эвдокса, так как Эвдокс приезжал сюда с Платоном (примерно в 380 г. до н. э.) и, как утверждают некоторые писатели, они прожили здесь 13 лет в обществе жрецов». По-видимому, утверждение Страбона, что Платон пробыл 13 лет в Гелиополисе, является преувеличением. В «Эпитомии» говорится о трех годах, а у Диогена Лаэртия — о 16 месяцах. Сам Платон даже не упоминает, когда он посетил Гелиополис. Наверное, мы так и не узнаем, чему он учился у жрецов.
По-видимому, Эвдокс (он был не только учеником Платона, но и видным астрономом) привез из Гелиополиса в Афины более точные измерения делений суток, чем имевшиеся у греков, и точное понятие о длине года, которое было им неизвестно. Вполне возможно, что именно Эвдокс после пребывания в Гелиополисе изобрел солнечные часы.
Бродя вдоль земляных стен Гелиополиса, невольно строишь догадки о том, в каком же месте этого поля, заросшего фасолью, жил Платон. Таким мыслям я и предавался, когда мое внимание привлекло ветхое старое здание, напоминавшее изможденного старика — одни кости да кожа, гофрированное железо и выбитые окна. Оно шипело, кашляло и урчало. Оно стоит одиноко на поле, метрах в ста от обелиска. Что за чертовщина? — подумал я.