— Нет у меня никакой своей ячейки, — огрызнулся я, — и я не хочу идти это само, как ты говоришь, реализовываться. Я, похоже, вообще не из мира сего. Расскажи мне, как вы живете вообще? Откуда вы знаете, что такое хорошо и что такое плохо? Кто разъясняет вам правила жизни?
— Вот видишь, — Майя показала мне запястье левой руки, — мое красное пятно уже почти зажило. Значит, я полноправная ячейка нашего общества и могу нести свои знания другим.
— А при чем здесь пятно? — не понял я. — Это что, родимое пятно? Это только у тебя такое пятно или у всех такие пятна?
— Это не родимое пятно, — гордо сказала Майя, — это воспитательное пятно. Нам каждому в детстве надевают на руку браслет с часиками, по которым мы все делаем. Если мы делаем правильно, то ничего не происходит. Если мы делаем неправильно, то часики начинают жечь руку и жгут тем сильнее, чем неправильнее ты делаешь. Когда человек становится достоин чистосердечного общества, то он снимает эти часики и отдает их воспитателям. Это как диплом о сдаче экзаменов.
— Ты была не сильно послушным ребенком, если у тебя еще не зажила рана от твоих часиков? — спросил я.
— Нет, я была послушной, но я хотела проверить себя, как сильно у меня развита способность переносить боль, — сказала Майя.
— Вы изучали первую и вторую сигнальную системы академика Ивана Павлова? — спросил я.
— У нас нет ученых с фамилиями, — сказала Майя, — а что такое первая и вторая сигнальные системы?
— Это очень просто, — сказал я, — собаке дают пищу и рядом зажигают лампочку. Через некоторое время у собаки выделяется слюна при зажигании лампочки, а не тогда, когда ей дают пищу.
— Не поняла, а причем здесь твоя первая сигнальная система? — спросила женщина.
— А ты хорошенько подумай и поймешь, при чем здесь первая сигнальная система, — сказал я, приводя в порядок свою одежду и направляясь к двери.
— Мне нечего думать, сам думай, — крикнула Майя, не выходя из спальной комнаты.
Я открыл дверь и вышел на улицу. Стояла спокойная солнечная погода. На небе не было ни облачка. Даже листья деревьев колыхались как-то правильно, в унисон, влево, вправо, влево, вправо…
Я стоял около дома, обыкновенного, пятиэтажного, панельного. Хрущоба хрущобой и нет ничего такого заоблачного в этом чистосердечном городе. О городе трудно понять, когда стоишь во дворе дома. Это все равно, что воспринимать его вслепую или судить о мастерстве певца по той мелодии, которую тебе напел сосед, слышавший оригинальное выступление.
Куда идти, я даже не представлял. Стояла тишина, как в лесу. Тоже неудачное сравнение. Как только заходит разговор о лесе, так сразу вспоминаются лесные ассоциации, типа — шумел сурово Брянский лес, все дубы и все шумят, чем дальше в лес, тем больше дров, дрова рубят — щепки летят, сверху шумят, а внизу тихо, кругом тайга — медведь хозяин, жри ближнего и вали на нижнего, сыр выпал, с ним была плутовка такова.