Таинственный цилиндр (Куин) - страница 25

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ, в которой инспектор Квин оказывается с уловом

Во вторник, второго октября, в половине двенадцатого ночи из холла небольшого отеля на Пятьдесят третьей улице вышел высокий мужчина. Он быстро зашагал к Центральному парку. На нем были мягкая черная шляпа и черное пальто, воротник которого он поднял - ночью похолодало. Дойдя до Пятьдесят девятой улицы, он свернул на восток и продолжал свой путь по направлению к Пятой авеню по обочине безлюдной проезжей дороги. У входа в парк с Пятой авеню, сразу за небольшой круглой площадью, он ненадолго остановился в тени одной из больших бетонных колонн и прислонился к ней спиной. Когда он прикуривал сигарету, огонек спички осветил его лицо лицо человека пожилого, сплошь изрезанное морщинами. Над верхней губой красовались пышные седые усы. Из-под шляпы выглядывали седые волосы. Спичка потухла. Человек постоял, прислонившись к колонне, держа руки в карманах и пуская дым кольцами. Не будь темноты, внимательный наблюдатель заметил бы, что пальцы его слегка подрагивают. Он беспокойно переминался с ноги на ногу. Когда сигарета была докурена, он щелчком отбросил ее и поглядел на свои часы. Было без десяти двенадцать. Он недовольно ругнулся и зашагал в парк. Фонари светили здесь слабее, чем на улице. Мужчина остановился, как будто в раздумье, огляделся по сторонам, подошел к первой скамье и тяжело опустился на нее. Он напоминал человека, который очень устал за день и теперь намерен провести несколько минут в тишине и полумраке парка, чтобы отдохнуть. Мало-помалу голова его поникла. Тело расслабилось. Казалось, мужчина задремал. Прошло несколько минут. Никто не прошел по аллее. С Пятой авеню доносился шум машин. На круглой площади у входа в парк с равными интервалами свистел в свой свисток полицейский-регулировщик. Холодный ветерок пошевеливал кроны деревьев. Где-то в темноте парка засмеялась девушка - далеко и негромко, но слышно было на удивление хорошо. Прошло еще несколько минут. Человек, казалось, крепко спал. Но когда колокол церкви неподалеку стал отбивать полночь, он поднял голову, посидел еще несколько мгновений, а затем решительно встал. Но пошел не к выходу, а дальше в парк. Глаза его внимательно смотрели по сторонам. Лицо было почти совсем скрыто низко надвинутой шляпой и поднятым воротником. По всей видимости, он считал скамьи на аллее, двигаясь степенно и не спеша. Вторая. Третья. Четвертая. Пятая. Он остановился, увидев вдалеке на скамье темную фигуру. Мужчина постоял недолго и двинулся дальше. Шестая скамейка. Седьмая. Он ничуть не замедлил шага. Восьмая. Девятая. Десятая. Лишь около нее он повернулся и пошел обратно. Походка его стала тверже и решительнее. Он быстро приближался к седьмой скамье. На полпути остановился, замер, и вдруг, как будто решившись, двинулся к скамье, на которой смутно виднелась фигура человека, и сел на нее. Тот, кто сидел на скамье, что-то проворчал; и отодвинулся подальше. Некоторое время они сидели в молчании. Человек в черном достал из кармана пальто пачку сигарет. Он закурил и еще некоторое время подержал горящую спичку, незаметно разглядывая в ее неверном свете человека, спокойно сидевшего рядом. Но за то краткое время, пока она горела, ему удалось разглядеть совсем немного - человек, сидевший на скамье рядом, точно так надвинул на глаза шляпу и поднял воротник, как и он сам. Человек в черном, видимо, сделал выбор. Он наклонился к соседу по скамье, коснулся его колена и жарким шепотом сказал единственное слово: - Бумаги! Человек, которому это было сказано, тут же вышел из оцепенения. Он немного отклонился в сторону, поглядел на пришельца, что-то довольно буркнул себе под нос. Настороженно отодвинулся от человека в черном и сунул в карман пальто правую руку. Его сосед по скамье, весь в напряжении, с горящими глазами, так и подался вперед. Когда рука вновь появилась из кармана, в ней что-то было крепко сжато. Но не бумаги. Человек, сидевший рядом с пришельцем, повел себя странно. Он вдруг вскочил со скамьи и сделал два быстрых шага назад, вытянув правую руку в сторону пришельца. В свете далекого фонаря можно было разглядеть, что именно он держал в руке - револьвер. Человек в черном закричал и тоже вскочил на ноги по-кошачьи легко. Его рука скользнула в карман пальто. Не обращая внимания на оружие, направленное ему прямо в грудь, он бросился на своего противника. Но тут вдруг столь тихая и мирная картина ночного парка разом преобразилась. Райское место превратилось в сущий ад - со всех сторон раздались крики и шум. Из кустов позади скамьи выскочило сразу несколько вооруженных людей. Еще одна группа в тот же миг появилась из кустов на противоположной стороне аллеи. От входа в парк и из его глубины бежали полицейские в форме с оружием наготове. Все четыре группы сошлись почти одновременно. Однако человек, вытащивший револьвер из кармана, вовсе не собирался ждать подкрепления. Как только его противник сунул руку в карман, он тщательно прицелился и выстрелил. Эхо далеко разнеслось по парку. Человек в черном пошатнулся и схватился за плечо. Колени его подогнулись, и он упал. Рука его по-прежнему оставалась в кармане. Но что бы он ни замышлял, подоспевшие полицейские без особых церемоний пресекли его замыслы. Его прижали к земле и лишили возможности двигаться. Вытащить руку из кармана он просто не мог. В таком положении его и держали до тех пор, пока не раздался звучный голос: - Осторожно, парни! Следите за его руками! Инспектор Ричард Квин подошел к тяжело дышащим полицейским и оглядел того, кто был распростерт под ними. - Вытягивайте из кармана его руку, только не спешите! И держите ее крепко. Крепко, я сказал! Иначе он может уколоть! Сержант Томас Велье, сжимавший, как клещами, руку человека в черном, осторожно вытащил ее из кармана, как ни дергался при этом схваченный. В руке ничего не было - в последний момент тот, видимо, разжал пальцы. Тотчас же двое полицейских крепко захватили его руку. Велье собрался было посмотреть, что же в кармане, но инспектор окриком остановил его. Он сам склонился к карману. Очень осторожно, как будто там таилась гремучая змея, он проник рукою в карман, нащупал там что-то и так же осторожно вытащил, чтобы поднести к свету. Все увидели шприц с бесцветной жидкостью. Инспектор Квин усмехнулся и опустился рядом с раненым на колени, чтобы снять с его головы черную шляпу. - Все сплошь - камуфляж! - проворчал он, срывая приклеенные седые усы и размазывая на лице грим пальцем. Мужчина в черном неотрывно глядел на него. Глаза его лихорадочно поблескивали. - Вот и хорошо, вот и славно, - спокойно сказал инспектор. - Рад снова видеть вас, мистер Стивен Барри. Вас и вашего дружка - мистера Тетраэтилсвинца!