Именно на эти качества Филипп Красивый делал ставку, когда с 1311 г. начал давать Мариньи различные важные поручения, рискуя вызвать недовольство тех, кто считал себя более достойным, даже не будучи более способным, – то есть в первую очередь принцев королевской крови.
2. Конференции в Турне (1311 г.)
Когда летом 1311 г. возникла необходимость послать во Фландрию представителей короля для переговоров с Робертом Бетюнским и Людовиком Неверским, выбор в первую очередь пал на Ангеррана де Мариньи, и вместе с ним исполнять эту миссию отправились маршал Жан де Гре, Пьер де Галар, Арпен д'Аркери и Жерар де Куртон. Фанк-Брентано посчитал, что на этот выбор повлияли тесные отношения Людовика Неверского с Луи де Мариньи.[1173] Нельзя отрицать, что в неких обстоятельствах Луи мог бы повлиять на избрание своего отца, чему, впрочем, нет никаких доказательств. В любом случае, совершенно неправдоподобно звучит предположение о том, что ролью самого первого плана, которую Ангерран сыграл в 1311 г., он был обязан своему в то время шестнадцати– или восемнадцатилетнему сыну, чье имя никогда не появлялось ни в одном документе, относящемся к внешней или внутренней политике государства. Назначение Ангеррана объясняется, будучи единственно логичным, тем, что на протяжении трех лет он приобретал все больший и больший вес в отношениях с Фландрией или в политике Франции в фламандских вопросах, а также возраставшим благоволением к нему короля.
Представители французской стороны, проводившие переговоры, и в особенности Мариньи, были облечены широчайшими полномочиями, судя по протоколу встречи между Людовиком Неверским и Мариньи, составленному примерно в августе 1311 г.[1174] Королевский камергер предложил графу Неверскому несколько вариантов: уступить Фландрию королю в обмен на обширный пэрский фьеф в бальяжах Буржа и Санса, который примкнул бы, таким образом, к Неверской и Ретельской областям; назначить Фландрию в приданое своей дочери Жанне, которая вышла бы замуж за Филиппа д'Эвре; даровать графство своему сыну Людовику (Неверскому), который женился бы на сестре Филиппа. Все три предложения, третье из которых было гораздо менее дерзким, чем два предыдущие, были отклонены. Потерпев поражение, Мариньи отнюдь не отчаялся. Он возобновил переговоры в Турне и стал просить меньших уступок. Но эти попытки уже являются для нас свидетельством того, какую свободу действий король предоставлял своему советнику, который, помимо этого, обладал достаточными полномочиями для того, Чтобы произвести оценку и предложить Людовику Неверскому в качестве фьефа ренту с земли в 10000 ливров.