До чего его похвала обрадовала ее! У нее выступили слезы, но она быстро замигала, ей не хотелось плакать и испортить такой момент. Ава не плакала после развода и не заплачет сейчас.
— Эй, это я должен плакать. Ты мне так сжимала руку, что чуть не переломала там все кости.
Он согнул пальцы, и она улыбнулась сквозь слезы — как раз то, чего он добивался.
— Ты выживешь.
Освобождая его руку, она осторожно пощупала ее.
— Кроме того, даже если я сломала кость или две, это будет всецело твоя вина.
— Обещание есть обещание. Я обещал держать твою руку в своей, и я с этим справился.
— Мне может понадобиться опять твоя рука, чтобы добраться назад на терминал.
Она сделала шаг вперед, чтобы доказать это. Ее качало, и Ава могла бы упасть, если бы он не удержал ее.
— Смотри наверх.
Щурясь от яркой голубизны неба, она тряхнула головой:
— Ой, небо сейчас напоминает мне о моем сумасшествии. — Она примолкла, потрясенная. Она действительно спрыгнула с самолета. И все благодаря этому мужчине. — Опуская свой взгляд, она погладила его щеку. — Спасибо тебе.
— Пожалуйста.
Умный парень. Он не спросил, почему и за что, по его понимающей улыбке было понятно, что он и так все понимает.
— Ну что, готова для дельтаплана или водных лыж?
Мигая, она затрясла головой. Роман слегка ткнул ее локтем:
— Ну давай, больше жизни!
Посмотрев на него многозначительно, она произнесла:
— Я собираюсь. В отеле. Позже.
Она не удивилась, что они так энергично собирали снаряжение после прыжка. От стресса в организме выработалось много адреналина, и должно было пройти много времени, прежде чем она сможет унять дрожь.
Роман знал постэффект от выброса адреналина очень хорошо. Суетливость, радостное возбуждение, чувство, что тебе принадлежит весь мир.
Он подсел на этот адреналиновый экстаз, при котором чувствовалось, что ты остался на высоте, ты лучший, что ты сможешь со всем справиться, какой бы вызов тебе ни приготовило будущее.
Медики говорили ему, что этот экстаз связан не с адреналином, а появляется при увеличении уровня дофамина, серотонина и эндорфина из-за высокого напряжения.
Хотя ему было все равно, из-за чего появлялись такие ощущения. Он любил это.
Так почему он испытал такой же экстаз сегодня даже перед прыжком, когда смотрел, как Ава борется со своим страхом?
Для него сегодняшний прыжок был слишком легкий, но, когда Ава посмотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами, он испытал такое же радостное возбуждение, как и после бейс-джампинга или скайдайвинга. Из-за чего это? Из-за нее? Он был горд за нее, ему захотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать.