Кабинет им понравился, Павла Павловича заинтересовал паркет. Он даже потоптался, попрыгал, проверяя, не ходят ли паркетины. Остался доволен.
— На бустилат ложили?
— Нет. По старинке, на битумную основу.
— Лак московский?
— Нет, польский, с отвердителем. Лучше держится.
— Надолго, значит, устроились?
Виктор Евгеньевич промолчал. Посмотрел на Новика. Судя по всему, надолго ли они здесь, зависело теперь от него.
Но Титюня ответа не ждал. Присесть отказался. «Какой еще кофе? Был бы коньяк...» Движение Дудинскаса к сейфу остановил: «С ума спятил? Перед работой!..»
Посмотрев в упор, подвел черту.
— Значится, так. В пятницу тащи справку о доходах. И к концу следующей недели никаких проблем у твоей фирмы, как я думаю, больше не будет. — Здесь он посмотрел на оторопевшего замминистра, который, впрочем, тут же согласно кивнул: — А тебе, — обращаясь к Новику, — считай, что не обломилось.
Дудинскас остался один. В пустом кабинете и в полном недоумении. Может, впервые в жизни он абсолютно ничего не понял.
круглый дурак
— Что это? — спросил Дудинскаса хозяин кабинета, кивком поздоровавшись и заглянув в положенную перед ним папку, как заглядывают в банку с червями.
— Справка о доходах, — сказал Виктор Евгеньевич, — вы просили. Здесь динамика наших доходов за последние полгода.
Павел Павлович Титюня отодвинул папку и посмотрел на Виктора Евгеньевича, как смотрят на шкаф. Даже любопытства не было в этом взгляде, да и взгляда не было, в том смысле, какой в это слово обычно вкладывают.
Больше Дудинскас его не интересовал. Павлу Павловичу позвонили из стоматологической поликлиники, ему нужно было что-то делать с зубами.
Потом позвонили с галантерейной базы, потом с лесопилки. Потом затрезвонили сразу три телефона...
Просидев минут пятнадцать, Виктор Евгеньевич поднялся уходить. Таким круглым дураком он себя еще не ощущал.
Титюня оторвался от разговоров, положил все три что-то щебечущие трубки на полированный стол:
— Со всеми вопросами...
Снова зазвонил телефон. Титюня поднял и тут же опустил трубку.
Дудинскас даже оглянулся: кому это он? У него никаких вопросов не было.
— Со всеми вопросами — к Капитану, — Дудинскас попятился, физически ощутив, как защелкнулись наручники. Титюня улыбнулся. Все-таки от природы он очень мягкий человек. — Это мой заместитель. Такая фамилия. Тебе позвонят.
непосредственность
Взяток Виктор Евгеньевич никогда не давал. Если не считать истории с Вовулиными телевизорами.
В это никто не поверит, но при Капусте Виктор Евгеньевич сумел протянуть сквозную цепочку заинтересованности