все продает.
Это было чистой правдой. Обман заключался лишь в том, что, разговаривая с Кравцовым честно и ничего не тая, Дудинскас понимал: чем больше правды он говорит, тем глубже тот заглатывает наживку — в полной убежденности, что его дурят.
Кравцов не поверил ни одному его слову.
Он был уверен в себе, с новой властью у него все получалось. С нею он стал богат, с нею он дружил, он был ей предан и не сомневался во взаимности хотя бы потому, что ощущал себя ее опорой. А кто же станет рубить сук, на котором сидит? Новой власти он верил, а с главным ее хозяйственным представителем, Павлом Павловичем Титюней, даже дружил.
«Ну не бывает же таких идиотов, — понимал Кравцов, глядя на Дудинскаса, — которые столько всего наделали, ничего не заработав, и не хотели бы все это продать! Раз он меня отговаривает, значит, набивает цену».
Но Виктор Евгеньевич продать как раз хотел, поэтому «сдался», и сделка состоялась. Точнее, не состоялась, а наметилась — в виде протокола о намерениях, в котором и были оговорены все условия и который даже не был подписан, да и составлялся лишь как памятка, своего рода план действий, скрепленный рукопожатием. Чего вполне достаточно для «деловых людей».
Подписывать документы Кравцов не любил, стараясь вообще поменьше следить. При всей уверенности в новой власти, при покровительстве самого Титюни, он все же побаивался КГБ, в чем Дудинскасу прямо признался, сказав, что Павел Павлович их тоже не любит, и попросив первым условием как-то с ними все утрясти.
Выслушав просьбу, Дудинскас молча кивнул и вышел. Просьба хозяина — закон: именно так он всегда и мечтал работать.
бартер
С верхними этажами КГБ Дудинскасу повезло, как обычно ему везло с погодой в Дубинках, когда приходилось принимать гостей.
В тот самый день, когда, озадаченный Кравцовым и совсем не удовлетворенный полковником Семенковым, он ломал голову, как бы подняться повыше, позвонил помощник председателя КГБ:
— Виктор Евгеньевич, надо встретиться.
Встретиться, как оказалось, надо было вовсе не с ним, а с самим председателем комитета генерал-полковником Матусевичем и его первым заместителем, генерал-лейтенантом Гериным, причем не в кабинете, а «на натуре», куда в условленное время они и прибыли.
Выяснилось, что им предстоит принимать Высокого Чужеземного Гостя. «Назвать пока не можем, но такого высокого, что выше и придумать трудно».
Общий уровень руководителей сурового ведомства Дудинскаса «приятно удивил». Отрыв здесь быд очевидным и совсем не в пользу других государственных структур. Во всяком случае, у гэбистов