Радиша разбушевалась, когда до нее дошли слухи. Она просто обезумела и тут же удалилась в свою Комнату Гнева. Сава, по-видимому, сильно чем-то обеспокоенная, на мгновение оторвалась от чистки очередною латунного изделия. Сабредил, заметив это, тут же отложила свою швабру и пошла взглянуть, что стряслось. Никто не обращал на них ни малейшего внимания.
Немного позднее, когда Джауль Барунданди заглянул к ним, чтобы посмотреть, как идут дела, и заодно перекинуться парой «ласковых» слов с Наритой, Сава, выбрав момент, когда на нее не смотрели, отправилась куда-то побродить. Никто не обратил на это внимания. Она всегда старалась быть как можно более незаметной, а сегодня этот эффект был усилен с помощью небольшого колдовства.
Шики держалась поближе к матери. Она побледнела, выглядела встревоженной и вцепилась руками в свою флейту.
– Еще не пора? – прошептала она.
– Нет. Поставь куда-нибудь своего Чангеша.
– Шики должна была сделать это уже несколько часов назад.
Слухи ширились, волна за волной. Протектор вернулась, кипя от ярости. И тут же отправилась к своим Теням. Улицы Таглиоса ожидала еще одна ночь ужасов.
Женщины заговорили о том, что, возможно, разумнее закончить работу до того, как Протектор пожелает увидеться с Радишей. Протектор плевать хотела, на желание княгини побыть одной. Она презирала таглианские обычаи и не делала из этого секрета. Даже Нарита согласилась, что для них будет лучше не попадаться на глаза Протектору, пребывающей в таком настроении.
Именно в этот момент Шики заметила, что ее тетка исчезла.
– Черт возьми, Сабредил! – Нарита просто кипела от злости. – Ты обещала не спускать с нее глаз после того, как это случилось в прошлый раз.
– Прошу прощения, госпожа. Я так перепугалась. Она, скорее всего, пошла на кухню.
Шики уже отправилась на розыски. И почти сразу же закричала:
– Я нашла ее, мама.
Когда подошли остальные женщины, Сава сидела, прислонившись к стене. На коленях у нее лежала латунная лампа, на которую несчастную вырвало. Она была без сознания.
– Ох, нет! – воскликнула Сабредил. – Только не это! Болтая всякую чепуху в тщетных усилиях привести Саву в чувство, она как бы ненароком проговорила», что боится, как бы Сава не забеременела, если ее изнасиловал кто-нибудь из дворцовых служащих.
Нарита, клокоча от ярости, тут же бросилась прочь. Сабредил и Шики последовали за ней, с двух сторон поддерживая Саву и направляясь к служебному выводу. Никто не заметил, что сейчас ни у одной из женщин не было их статуэток Чангеша, в том числе и той, которую Сабредил забыла вчера.