– Я не стану делать этого. Я иду спать.
И что же? Все взгляды по-прежнему были прикованы ко мне. А, ну ладно. Я сама приняла решение стать командиром. Такие вещи рядовые парни не делают.
– Хорошо. Дядюшка, Тобо, Гоблин. Вы пойдете со мной и, в случае чего, вытащите меня оттуда. Это дитя имеет такие таланты, о которых мы даже не догадываемся.
Я знала, что она все еще пытается по ночам выбираться из тела, несмотря на все применяемые к ней меры принуждения. Она была подлинной дочерью обеих своих матерей, а что могло случиться, если она слишком разволнуется, вообще никто даже представить себе не мог.
Тобо запротестовал:
– Не люблю я приближаться к ней. У меня от нее мурашки по коже бегут. Гоблин опередил меня.
– Парень, у всех от нее мурашки бегут. Я за сто пятьдесят лет не встречал никого, кто нагонял бы на людей столько страху. Привыкай. учись справляться с такими вещами. Это – часть нашей работы. Той самой, для которой якобы ты рожден и к которой так рвешься.
Любопытно. Гоблин в качестве наставника и инструктора выражался гораздо более членораздельно, чем Гоблин, которому хотелось выглядеть бездельником и лодырем.
Маленький колдун продолжал давать свои указания:
– Ты понесешь Ключ. Ты – молодой и сильный. Когда мы вошли в палатку, Дочь Ночи не подняла глаз. Может быть, она даже не осознала нашего присутствия. Вид у нее был такой, точно она медитировала. Или беседовала со своей Темной Матерью. Гоблин постучал по решетке, с которой посыпалась ржавчина.
– Нет, вы только посмотрите на нее! Ловко!
– Что такое? – спросила я.
– Она творит какое-то заклинание, воздействующее на железо. Оно ржавеет в тысячу раз быстрее, чем должно бы. Сообразительная девчонка. Только…
Сообразительная девчонка посмотрела вверх. Наши взгляды встретились. Меня до костей пробрал озноб.
– Только что? – спросила я.
– Только все заклинания, удерживающие ее саму, привязаны к этой клетке. Все, что творится клеткой, происходит и с ней. Посмотрите на ее кожу.
Я поняла, что он имел в виду. Дочь Ночи, конечно, не заржавела, но кожа ее выглядела пятнистой и изношенной.
Ее взгляд сместился в сторону дядюшки, Гоблина, Тобо и… Она изумленно открыла рот, точно впервые видела этого мальчика. Медленно поднялась, подошла к решетке, не сводя с него взгляда. Слегка нахмурила бровь. Ее взгляд метнулся к предмету, который Тобо держал в руках.
Она открыла рот, и, клянусь, из него вырвался рев, который мог бы издать рассерженный слон. Глаза стали, как блюдца, она ринулась вперед. С решетки снова посыпалась ржавчина, ее прутья согнулись, но не поддались. Девчонка просунула между ними руку в отчаянной попытке схватить Ключ. Кусочки почерневшей кожи отваливались от нее, как ржавчина от решетки. И все равно девушка была чудо как хороша.