— Ты цел? — спросил Макрон.
Катон кивнул.
— Нужно проверить повреждения.
Перегнувшись через парапет, они поглядели вниз. Отскочивший от стены камень оставил в кладке выбоину, от которой расходилась паутина трещин.
Макрон поежился.
— Будем надеяться, что им просто повезло.
Второй онагр пришел в действие — и следующий камень взлетел по направлению к форту. Снова недолет — снаряд отскочил от каменистой земли и безобидно упал у основания башни. Пока рассвет поднимался над пустыней, бомбардировка продолжалась в размеренном ритме: щелчки храповика, стук метательного рычага об упор, грохот падения снаряда. Половина камней или не долетали до стены, или уходили в сторону, попадая в стену, или перелетали укрепления и обрушивались на здания во дворе. Каждое попадание по надвратной башне обрушивало еще часть кладки, трещины постепенно расширялись. Один удачный залп попал в низ самих ворот, задребезжали петли. Макрон отдал приказ большей части солдат укрыться за стеной. Бойцы в угловых башнях наблюдали за противником. Через какое-то время Макрон и Катон спустились с башни и сели в караулке рядом с воротами.
— Тебе когда-нибудь приходилось быть мишенью? — спросил Катон.
— Нет. И никакого удовольствия не получаю, — слабо улыбнулся Макрон. — Надо отдать должное Баннусу и его друзьям-парфянам — они приготовили нам отвратительный сюрприз. И ведь это я пропустил хреновы онагры — под самым носом!
— Не ругай себя, командир. Такого никто не ждал.
— Возможно, только это послужит слабым утешением, если они повалят ворота и обрушатся на нас.
— А если уничтожить онагры?
— Как ты предлагаешь это сделать?
— Послать кавалерию, напасть, прежде чем они успеют ответить, и поджечь онагры или перерезать пучки жил.
Макрон покачал головой.
— Не выйдет. Для лошадей есть единственный проход — на восток, а все остальное — ежи и ямы. Придется идти по нему, пока ловушки не кончатся и можно будет повернуть к онаграм. У противника будет достаточно времени, чтобы выставить любой заслон между нами и их драгоценными осадными орудиями. Мы только потеряем людей.
— А если попробовать сегодня ночью — и пешком?
— То же самое. Есть узкий проход в заграждениях на запад и один — на север. Если сбиться с тропинки, окажешься между противником и ловушками. В темноте почти невозможно найти дорогу. Мы только потеряем людей.
Как бы ни мечтал Катон уничтожить онагры, его друг, конечно, был прав. Это опасное предприятие — хоть днем, хоть ночью. Катон запустил пальцы в волосы.
— Если нельзя остановить онагры, то нужно принять какие-то меры здесь.