, что и было страшнее всего…) — собирались как следует сорвать зло на взятых в плен оруженосцах.
«А ведь хана, — подумал Гарав. — В какой-то момент я просто не успею вовремя шевельнуть рукой». Он старался принимать удары на щит, не шевеля им, а левую руку опускал — дать отдых. Но тут же кто-нибудь обязательно начинал лезть сбоку, угрожая клинком…
Леворукость помогла Гараву. Сменивший отшагнувшего отдохнуть товарища боец то ли не видел того, что Гарав левша, то ли не успел к этому приноровиться, и меч мальчишки вспорол штанину и ногу холмовика — под нижним краем щита, левую. Холмовик ахнул, пригнулся — и Гарав достал его в открытое горло (этому кольчужный шарф был явно не по карману, всё-таки доспехи — великая вещь!). Тот хлюпнул, выплюнул кровь (из шеи тоже фыркнул фонтанчик), на неверных ногах попятился и завалился перед своими товарищами, дёргаясь, а Гарав разрубил ещё одному запястье, другому — щёку; одновременно с этим, пользуясь сумятицей, Фередир сильным колющим ударом прорвал кольчугу на своём противнике и выпустил ему кишки.
— Ага, вашу мать! — заорал Гарав по-русски. — Четырнадцать осталось!
Правильней сказать, осталась всего дюжина — раненные Гаравом вышли из строя. Но и этого вполне хватало. Тем более что холмовики отошли и… начали метать дротики. Гарав ощущал удары в щит и слышал, как ругается Фередир. Что такое дротик? Буханка хлеба. А если их пять? Уже вес… Мальчишка попытался отрубить древки и тоже выругался — матом, в три колена. Как у римских пилумов и франкских ангонов, стальной маленький наконечник дротика венчал собой стержень из мягкого железа или вообще из меди, чёрт его знает… Он и раньше это видел, но не придал значения… Под ударами меча стержни гнулись — и не более того.
— С-с-с-с-с… — Гарав яростно швырнул щит в холмовиков и выхватил правой рукой кинжал. Шевельнул лопатками — и ощутил ответное движение Фередира. Он тоже отшвырнул свой щит — ещё раньше.
— Прощай, Гарав, — как-то обыденно сказал Фередир. — Ты был хорошим другом.
— Прощай, Фередир, — спокойно ответил Гарав. — Прости меня.
Холмовики стали приближаться, выставив мечи.
— Дагор, Кардолан! — прокричал Фередир.
И Гарав поддержал его, дерзко — чтобы уж до самого конца не бояться и уйти полегче, на нервном запале:
— Дагор, Кардолан! В топку Ангмар!!! В Бобруйск вашего короля!!!
Стрела — не такая, как у Фередира, короче и оперённая по двум сторонам белым — словно бы выросла в глазу у одного из них. Холмовик рухнул на спину. Остальные замерли… и тут же под высокий и непонятный, но явно боевой клич стрелы посыпались на воинов градом.