Зигфрид даже остановился, пронзённый этой мыслью. Проверить её не так уж и трудно. Может, всё-таки пойти на сближение с фрау Антониной, принять её предложение «посидеть за чашечкой кофе»?
В отсутствие фон Клейста обер-лейтенант Фишер не считал нужным церемониться с фрау Антониной. Вместо того, чтобы появиться у неё во флигеле, он вызвал её к себе, в кабинет гестапо. Она вошла, благоухая дорогими духами и поигрывая чернобуркой, охватывающей шею и плечи, но Фишер сразу сбил с неё эту напускную весёлость, сказав жёстко и безапелляционно:
— Я не думал, фрау Антонина, что в вашей красивой головке находятся куриные мозги.
— Фи! Как грубо! — попыталась удержать прежний престиж Иванько.
— Зато метко! — сказал Фишер. — То, что вы в отсутствие генералов забавляетесь с их помощниками и не гнушаетесь даже шофёром — дело ваше. Но вы за столько времени ничего толком не узнали о господине Ларском и фрёйлейн Вагнер, и это уже моё дело!
В голосе Фишера звучала угроза. Антонина не на шутку струхнула. Хоть у неё и куриные мозги, как он изволил выразиться, она прекрасно понимала, что ни фон Клейст, ни Кестринг, ни Шойс теперь ей не защита. До неё ли им! Даже унтер-офицер Динн вряд ли возьмёт её с собой, уезжая на запад. Да и что он сможет ей дать? Не зная, как устроить свою дальнейшую судьбу, Антонина могла рассчитывать сейчас только на Фишера, да и то в качестве его помощницы в таких щекотливых делах, как это. И Антонина, смиренно опустив очи, проговорила с некоторой долей обиды:
— Я старалась. Как вы и советовали, художника два раза уже зазывала к себе. А он ссылается на то, что некогда. Анну навещаю часто, но ничего подозрительного не заметила. С тех пор, как Ларский перестал к ней заходить, она совсем стала тихая, неразговорчивая.
— А вы поинтересовались, почему он не ходит?
— Болен как будто.
— Вот именно: как будто! На улице, хоть изредка, появляется и часто ужинает с господином Шкловским в ресторанах!
— Но я же не знала.
— А я вам для того предоставил неограниченную свободу, чтобы вы всё знали!
Фишер перестал кричать, пристально посмотрел на Антонину и распорядился:
— Сегодня же отправляйтесь вечером в театр. Хоть идите за кулисы, но под любым предлогом приведите Ларского к себе. Я приду к вам перед вашим выходом в театр и останусь там ждать вас.
— А как же…
— Я позабочусь о том, чтобы патруль его не задержал.
Антонина поняла, что возражать бессмысленно. Она привела свои мозги в полную готовность, но, как ни прикидывала, никак не могла понять, зачем Фишеру Ларский в её доме. Но этот Ларский строит из себя недотрогу. Прямо поразительная верность какой-то смазливой девчонке, у которой, в сущности, ни кожи, ни рожи. Да и её, кажется, бросил, уже сколько времени не ходит. Видать, обзавёлся свеженькой бабёнкой, а эта дурёха Анна вся извелась от грусти.