— Какой сигнал? Какое отопление?
— Теплые полы у вас в комнате, и запитаны они от системы центрального водоснабжения. И почему здесь подвесные потолки? — возмущенно спросил я, забросив взгляд ей за голову. — Это что, прихожая?
— Да, прихожая. У нас две квартиры совмещенные.
— Разрешение на совмещение есть?
— Нет. То есть да… Но я не знаю, где. У Константина Викторовича надо спросить.
— Константин Викторович — это кто?
— Владелец квартиры. Я сейчас позвоню ему.
— Зачем?
— Ну, узнаю, где разрешение…
— За разрешением я завтра зайду, а сейчас мне надо посмотреть, как у вас теплые полы в общую систему врезаны. Знаете, что бывает за самовольную врезку?
— Э-э… Нет у нас теплых полов… То есть теплые полы есть, но они электрические. Водяных нет.
— Отлично. Тогда вам нечего беспокоиться. — Я вытащил из кармана пластиковый шарик, вскрыл его, достал оттуда бахилы и развернул их: — Я зайду?
— Ну, должно быть разрешение… — в замешательстве проговорила девушка.
— Вот вы его мне и покажете, — переступая через порог, произнес я, и она посторонилась, пропуская меня.
Квартира у Бурунова большая, с роскошным ремонтом, обстановка здесь на несколько миллионов. Мне бы такие апартаменты, да еще со смазливой горничной в придачу. Мечтать, как говорится, не вредно, если, конечно, ты не на работе. В рабочее же время не стоит отвлекаться на мечтания, особенно если они бесплодные. Ясно же, что с моими заработками миллионером в обозримом будущем мне не стать…
Факт супружеской измены фиксировать я не собирался, поэтому видеокамер у меня не было. С собой взял только восемь «жучков» — по штуке на каждую комнату, с учетом кухни.
Начал с каминного зала, снял кожух с батареи, с умным видом провел рукой по трубам — нет ли самовольной врезки, уходящей в пол. Сначала посадил «клопа», затем вернул кожух на место. Таким же макаром взял на прослушку спальню и все остальные комнаты, исключив из списка сортир, ванную и три застекленные лоджии.
— Ну, что? — спросила девушка, когда я закончил.
Я поднял руку, велев ей немного подождать, достал телефон и, сделав вид, что набрал несуществующий номер, сказал в трубку:
— Отбой, Николай Палыч, чисто в сто пятой, не будем их штрафовать. — Спрятав телефон, повернулся к девушке и, изобразив заигрывающую улыбку, представился: — Меня Слава зовут.
— Нина, — просияла она.
Стена отчуждения между нами вдруг развалилась, и мы поняли, что должны нравиться друг другу. Так, пожалуй, можно было сказать про нас, наблюдая со стороны.
— А где реверанс? — с веселым удивлением спросил я.
— Реверанс?