Но отчаяния не было. Машина мало-помало продвигалась вперед, в этом Эдуард Николаевич видел и свое конкретное участие, и это воодушевляло. Была цель — вытащить машину, чтобы не оставаться здесь на ночь, и было ясно, как ее добиться.
Остаток дороги Эдуард Николаевич ехал в приподнятом настроении, воображая разные картины предстоящей его лекции. То он видел большой зал без единого свободного места, то представлял себя усталым, только к полуночи кончившим отвечать на многочисленные вопросы слушателей, то вдруг за ужином, мирящим двух председателей. Представлялись целые сцены и диалоги, в которых Эдуард Николаевич выступал в главной роли положительного героя.
В селе было куда тише, чем в открытой степи, но снег валил и здесь, все было белым и бесформенным, так что Эдуард Николаевич ничего не успел рассмотреть. За исключением, конечно, Дома культуры. Он еще издали, сквозь пелену снегопада, засверкал большими ярко освещенными стеклами вестибюля, за которыми двигались человеческие фигурки.
— Вот наша гордость, — сказал Михаил Васильевич.
— Да что толку-то, — перебил вдруг Миша. — Село разъехалось — ДК выстроили… Детишек рожать перестали — школу отгрохали… Одно слово — позднее зажигание.
— Ты брось! — рассердился Михаил Васильевич. — Без ДК и школы лучше б, по-твоему, было?
— Да пускай стоят. Мне-то что? Денег только жалко…
— Позднее зажигание, — презрительно повторил слова шофера Михаил Васильевич. — Откуда что берется… Может, наоборот, с перспективой, на вырост.
— Старикам одежду на вырост не шьют, — снова перебил Миша. — Выстроили десятилетку, а она уже два года как восьмилетка.
— Кто ж виноват, голова садовая, что детишек меньше стало? Ты и виноват. Наклепал бы побольше, тогда б и говорил. А то чикнул одного — и в загородку.
— Надо, Михал Васильч, смотреть было, знать, что детей — тово…
— Откуда мне было знать, что ты по ночам спать крепко будешь… — Михаил Васильевич захлопнул дверцу. — Вот и поработай с такими. На-ро-дец!
На дверях Дома культуры висела размокшая, с гуашными подтеками афиша, которая извещала о том, что сегодня, такого-то числа, в 18-00, в помещении ДК будет выступать лектор-международник Э. Н. Маховцев и вокально-инструментальный ансамбль «Позитрон».
Михаил Васильевич сорвал афишу, скомкав, бросил в мусорный ящик.
— Который час? — улыбаясь, спросил Верховцев.
— Без четверти восемь.
— А почему в афишке — 18-00?
— Вы думаете, собрались бы в шесть? — удивился Михаил Васильевич. — Не-е-ет. Наш народ вовремя приходить не умеет.
— Что же, вы всегда так делаете?
— Ну-у, зачем же, Эдуард Николаевич, всегда…