* * *
— Не могу поверить, что Алиса тоже пришла сюда, — сказала Пейдж, когда они с Райли ждали ее возле редакции газеты. — Она, очевидно, знакома с Бенджамином Фонгом.
— Да, вероятно, она знает его, — согласился Райли. — В этой игре полно участников.
— Это не игра.
— Думаю, такое вполне возможно, — сказал он.
— Ты подозреваешь, что каждый из них действует против вас. Это называется паранойя.
— Нет, просто разумный подход к ситуации, — возразил Райли. — Я умный. — Он постучал себя пальцем по голове.
— Слишком умный, чтобы верить в легенды или проклятия?
— У моей бабушки этот дракон валялся на чердаке Бог знает сколько лет. И ничего особенного ни с кем не случилось.
— Ты уверен? — Пейдж увидела, как темнеют его глаза, и она пожалела, что затронула эту тему, но было слишком поздно. — Проклятие, лежащее на первой дочери. Твоя мать разве не первая дочь?
— Не смеши. Я не собираюсь винить фигурку дракона в проблемах моей матери. Она сама себе их создала. Все это просто сказка, Пейдж. Она ничего не значит. Выдумка, ничего схожего не имеющая с реальностью.
Пейдж слишком долго работала с антиквариатом, чтобы не верить в магическую силу прошлого, но она почти ничего не знала о матери Райли, не могла привести конкретные доказательства.
Дверь открылась, Алиса вышла.
— Так и знала, что вы будете ждать, — вздохнула она. — Как твой… наш… даже не знаю, как мне его назвать.
— Он все так же, — быстро сказала Пейдж, не желая подбирать определение. — Бенджамин Фонг твой друг?
— С детства.
— Ты пришла расспросить его о драконе, верно?
— Он не сказал мне ничего такого, чего не сказал вам.
— Но мог бы, — предположила Пейдж. — Мы должны действовать сообща.
— Я подумаю, но сейчас у меня другие дела.
— Алиса… — Пейдж сама толком не знала, что собиралась сказать, но решила положиться на свою интуицию. — Я хотела бы узнать о тебе побольше. Думаю, нам нужно поговорить или сделать что-то…
Алиса бросила на нее настороженный взгляд.
— Почему? Просто потому, что у нас несколько общих генов? Это не обязывает нас знать друг друга.
— Но это не значит, что мы не можем. Разве не проще попытаться?
— Проще для кого — для тебя? Ты всегда жила легко и просто, а я привыкла к тому, что все трудно или очень трудно. — И с этими словами она повернулась и ушла.
— Понятно, — вздохнула Пейдж. — Алиса колючая, почти такая же, как ты.
— Не жди, что она откроет тебе свое сердце. Она слишком долго его защищала.
— Я думаю, что она выстроила вокруг него Великую Китайскую стену. Мне понятно ее недоверие к отцу, но почему она не хочет знать меня? Что я ей сделала?