«…Когда немцы оцепили деревню, мама была на сенокосе, а мы — брат мой и три сестры — дома. Недалеко от нас была школа. Когда приехали, они сначала стали убивать этих, беженцев. Они там жили, в школе, несколько семей, и их стали стрелять. А у нас там рядом жил сосед, он был дома. Дак стреляют этих в школе, а пули по деревне так — фи-у, слышно, как летают. Я тогда пошла к нему:
— Ой, говорю, дядя, что-то делается, убивают или что.
А он:
— А, паникерша! Кто тебя тут будет убивать!
Там они расстреляли, в школе, и начали ходить. Два немца той стороной улицы идут, а два — по этой. По хатам: два — туда, и два — сюда. Наша хата была третья или четвертая.
Вот они в один дом зашли, там было закрыто, в другой зашли.
Старуха бежала — у нее дочки на болоте были — о внучкой была. Приостановилась и говорит:
— Пойду дальше.
В третий зашли, поубивали всех, кто там был.
Вопрос: — Вы слышали, как стреляли?
— Не, мы не слышали. Они войдут — и там стреляют. А мы все мотаемся, то к дому своему, то к соседу:
— Мужчины, что ж нам делать?
Страшно, бьют!
У меня сестра и брат были старшие, а я средняя. Ну, тогда идут к нам! Ой, два немца!..
Там были и полицаи, а эти — с бляхами на груди. Страшные такие. Уже убили соседей и к нам идут. Я: „Ой, дядя, глядите: по хатам ходят, убивают, сюда идут!“
Ну, мы тут стали и стоим. Я в своем доме не была. Две сестры там были — убили. Идут сюда! А мы с братом тут. Брат после болезни, был совсем слабый. Если б он был здоровее, и он бы убежал. А он был совсем слабый.
Полицейский и говорит:
— Идите в хату!
— Ой! — все закричали. — Что делать?
Мы все тогда — этот мужчина, у него была семья пять душ, я шестая — сейчас мы все ничком, положились на пол и стали кричать. Ну, я уже не помню, кто там как кричал. Они сейчас — винтовки там или пулеметы, и давай в этих людей стрелять. Как они первый раз выстрелили… Как раз около окна стоял сундук… Как они первый раз выстрелили, я тогда на сундук, в горячке, что ли, на сундук, а окно это открывалось — я в окно. Рукой толкнула и на улицу побежала. Когда я побежала, два немца с другой стороны шли. Поубивали в другой хате и шли. Они полопотали, а я — по деревне, на тот конец. Они еще там не проходили, они только тут начали. Я побежала, люди стоят, все спрашивают:
— Что там, Маня, что там? Я говорю:
— Ой, утекайте, убивают немцы!
Тогда — кто куда, табунами. Побежали прятаться, кто куда. А тех, кто на болоте были, маму нашу, тех загнали также в хату и гранаты кидали, а кого — спалили.
А дочка того хозяина тоже за мной кинулась в окно, а немец ей в плечо, и она назад, в грудь упала. Но осталась жива, в Брестской области живет.