— Предупреждаю вас, что я буду защищать эти вещи до последнего вздоха, — с достоинством заметил фон Рихтер и поднял меч. В другой руке у него уже был щит, подготовился мой друг к бою. Ладно, конфликт надо было гасить, не хватало только вблизи стен бурга драку затевать.
— Что ребята, все вам неймется чьи-нибудь останки обобрать? — саркастически сказал я, выбираясь из кустов.
Лица мародеров перекосило, как будто они кислую ягоду съели.
— Опять ты? — с кривой улыбкой спросил Моро.
— Представь себе. Тесен Север, плюнуть некуда, чтобы в знакомого не попасть — напротив, улыбаясь до ушей ответил я, подходя к своим вещам и забирая их. — Ну чего, будем спорить, или разбежимся в разные стороны?
— Какие споры, все нормально — поспешно заверил меня Дэмиан, которого видимо совершенно не грели предыдущие разбирательства в клане, надо думать, не слишком приятные. — Мы идем, вещи лежат, что они твои — на них не написано. Ну и непись около них. Чего, мимо проходить что ли?
Я конечно мог им объяснить суть термина «крысятничество», но смысла особого в этом не было, они были уже неисправимы.
— Ладно, замяли — я оделся и окончательно почувствовал себя уверенно. — Будем считать, что конфликт исчерпан.
— Я так не считаю — сказал у меня за спиной фон Рихтер. — И что это за слово «непись»?
— Гунтер, все допускают ошибки. Молодые люди поняли свою и мое мнение таково, что на этом мы закончим с ними свою беседу. Худой мир всегда лучше доброй войны. А «непись» это «рыцарь». Это иностранный язык. Албанский.
Гунтер опустил меч, но по нему было понятно, что добрая война, для него куда более привычна чем худой мир.
— Ну коли все, тогда ладно — из кустов, соседних с теми, в которых оказался я вылез Флоси, с топором наперевес. Судя по всему, там он дожидался окончания развития событий. И сдается мне, что не сильно повезло бы друзьям-мародерам, столкнись они с этой парочкой.
— Обойдемся без Глена? — хмуро спросил Моро.
— Абсолютно — подтвердил я и обменявшись кивками, мы разошлись в разные стороны.
— Скажи, Хейген — как-то смущаясь, спросил Гунтер. — А вот то, что ты пропал, а потом появился — это ведь не колдовство?
— Конечно нет — заверил я рыцаря. — Просто у меня как у кошки — девять жизней.
Фон Рихерт вздохнул, помолчал и после сказал:
— Это хорошо.
Хольфстриг ничем не отличался от Хексбурга. Прямо города-побратимы. Войдя в город, каждый из нас пошел по своим делам. Гунтер направился в местную миссию, узнавать что к чему, Флоси выпросил у меня золотой и устремился в харчевню, я же подошел к почтовому ящику — давно следовало снять почту.