Перед нами была все та же рукоять молота, рядом с ней лежал кокон. Это было все что осталось от Фрага.
— Сам виноват — констатировал стоящий за нами Мюрат. — Жадность фраера сгубила. Пошли помаленьку.
Дальше все было одинаково — тоннели, залы, тоннели. Мы брели по этим однообразным местам, все более ощущая их безнадёжность, и понимая что мы тут чужие, и наверное теперь обречены скитаться здесь, пока сами не станем частью местного пейзажа, найдя в этих тоннелях свое упокоение. Возникало ощущение, что кто-то шепчет нам в уши:
— Ты не выберешься от сюда. Не мучь себя, умри. Так проще. Так легче.
Но мы шли. Боковых тоннелей стало больше, а вот свет от грибов наоборот, становился все тусклее и тусклее.
— Я узнаю эти места и это очень хорошо — сказал мне Мюрат и ускорив шаг, ушел к Фитцу, что-то говоря ему на ходу. Фитц кивнул головой и показал нам рукой — мол, давай, поворачивай направо. Что мы и сделали. Потом мы снова и снова поворачивали, пока вскоре не стали видны какие-то яркие отблески. Через пять минут мы вышли в небольшой зал с холмиком в середине. В центре холмика ярко горел костер.
— Место ночевки — сказал Мюрат в полный голос. — В этих шахтах таких пять. И в каждом большом подземелье такие есть. Сюда не придут монстры и призраки, тут не действует ментальное давление и нет ловушек. Тут заночуем.
И впрямь — с души спал гнет последних часов, задышалось как-то веселее, полной грудью.
— Энгис — обратился я своему напарнику. Тот не ответил. Я завертел головой. Энгиса в зале не было.
— Фитц — окликнул я тихо нашего вожака, предчувствуя неладное. — Энгиса нет.
— Когда его видел в последний раз? — спросил меня Фитц.
— Когда ты рукой махал, потом я за тобой шел, по сторонам не глядел.
— Сколько было поворотов, не меньше пяти? — спросил Фитц у Мюрата.
Мюрат кивнул.
— Все, нет больше с нами Энгиса — спокойно констатировал этот факт Фитц. — Пошли спать устраиваться.
Я посмотрел в темноту тоннеля, из которого мы вышли и пошел укладываться на боковую.
Глава четвертая
в которой герой выходит из тоннелей на свет
Когда все вскарабкались на холм, Фитц сообщил:
— Так, воинство, на сегодня все, разбегаемся. Завтра в девять утра все должны быть здесь, опаздывать не в ваших интересах, поскольку всех, кто проспал, ждать мы точно не будем. Так и будете здесь куковать до конца времен.
Воинство прониклось этим сообщением, поскольку после сегодняшнего дня все отчетливо понимали, что в этом заповедном месте шутить никто не будет — не располагает оно к шуткам.
Я устроился рядом с костром, с минуту задумчиво посмотрел в его пламя и вышел из игры.