– Сволочь, – прошипела рабыня, не в силах больше ничего сделать. – Какая же ты сволочь!
– Знаю. – Квардинг подошел к ней и повесил на шею красивый кулон – огненно-красный камень на тонкой цепочке затейливого плетения. – Раздевайся. Это приказ.
– А не пойти бы тебе… – Кэсс витиевато выругалась, чего не делала уже очень давно. – Клянусь, как только приду в себя…
Она осеклась, потому что собеседник громко, от души рассмеялся и снял с нее украшение. Какое-то время насупившаяся человечка молчала, собираясь с силами, но потом не выдержала:
– Я скоморох? Чего смеешься?! Что ты со мной сделал, чудище проклятое?! Не трогай…
Амон наклонился к ней, потянул на себя и жестко поцеловал.
– Что ты со мной сделал? – повторила ниида, когда вновь обрела способность разговаривать.
– Ничего настолько возмутительного, чтобы называть меня чудищем. – Демон легонько щелкнул ее по носу. – Я тебя обезопасил.
– Как?
– Только что я надел на тебя кулон подчинения и отдал приказ. Ты его выполнила?
– Не-э-эт, – протянула девушка. – А почему?
– Теперь ты под моей защитой, это избавит тебя от чужого влияния. Один ритуал – чтобы никто не чувствовал твоего присутствия в своих мыслях, другой – чтобы никто и никогда к тебе не лез.
– А этот… первый… Он позволит мне читать мысли, да?
Квардинг кивнул.
– Понимаешь, я слышу все, что думают и чувствуют те, кто рядом. Кто угодно. Кроме тебя. Почему?
Он легонько дернул рабыню за волосы.
– Я твой хозяин. Ты никогда не проникнешь в мои мысли без моего разрешения, henba.
– А что такое henba?
– Потом расскажу. – Мужчина смерил собеседницу задумчивым взглядом и спросил, меняя тему разговора: – По Феньке соскучилась?
Девушку затопило чувство вины. Она соскочила с кровати и вдруг согнулась от острой боли в животе. На крик не хватало сил. Мука была столь сильна, что не получалось даже сделать вздох. В висках стучало, перед глазами стало черным-черно, а во рту солоно. Но вот горячая рука легла между лопаток, и в тело потекла исцеляющая магия. Дышать стало легче, боль уже не казалась такой одуряющей.
– Кэсс…
Несчастная на миг уткнулась в твердое плечо, а потом жалко улыбнулась и посмотрела в звериные глаза. Она видела – он переживал.
– Это последствия моей смерти? – мягко спросила ниида, делая вид, что приступ ее совсем не испугал.
– Может быть. – Амон помолчал, а потом поднял ее на ноги. – Сейчас все в порядке?
– Да.
Какое-то время он изучал ее, между бровей пролегла глубокая складка. Один день, и она опять в синяках. Не держать же ее постоянно в постели!
– Если к козе идешь, переодевайся. – Квардинг нахмурился. – На тебя одежды не напасешься.