— Не могу поверить. — В голосе Ралфа слышалось не только отвращение и откровенное презрение, но и боль. — И ты можешь целовать меня после всего, что сделала? Кто же ты, Линда, черт тебя побери? — Темные глаза блестели в слабом свете луны, пробривавшемся сквозь густую крону огромного раскидистого дуба. — Я ждал отпора, какого-то сопротивления.
Таким разгневанным, как теперь, Линде не приходилось видеть мужа.
— Я думал, что все повидал в жизни, но ты преподнесла мне сюрприз! Даже среди отбросов и то не часто…
Он продолжал говорить, когда Линда, мертвенно побелев лицом, потеряла сознание и рухнула к его ногам.
Придя в себя, она медленно открыла глаза и обнаружила, что полулежит в объятиях стоящего на коленях Ралфа.
— Ралф! — Говорить было трудно, язык словно одеревенел.
— Не двигайся. У тебя был обморок. Лежи спокойно.
— Обморок? Я никогда не падала в обморок.
— Все когда-то случается в первый раз. — Казалось, Ралфу тоже трудно говорить, он рассматривал жену из-под полуопущенных ресниц, глаза были какими-то пустыми. — Тебе нечего мне сказать, Линда?
— Что сказать? — Она попыталась отодвинуться, но не смогла, не хватало сил. — Не понимаю, о чем ты?
Ралф тихо выругался, поднялся на ноги и помог встать Линде.
— Позволь, я объясню. — На его лицо падала тень — он стоял спиной к освещавшим аллею фонарям. — Нет ничего необычного, когда женщина в известном положении теряет сознание, тем более срок около трех месяцев. Мне продолжать?
— Что? Ты думаешь, я… Неужели ты действительно так думаешь?
— Ну, это банальный сюжет: женщина уходит от мужа к любовнику и при первой же вспышке неистовой страсти получает несколько больше, чем рассчитывала. — Он говорил совершенно невыразительным тоном.
— Пусти, Ралф.
Линда попыталась высвободиться. В голове звенела пустота, ноги казались ватными, но она из последних сил старалась удержать равновесие, чтобы не опозориться вторично. Искушение обнять любимого и осыпать поцелуями было так велико, что сдерживаться становилось все труднее. Но ей не составляло труда представить реакцию Ралфа. Он поцеловал ее, желая продемонстрировать свою власть, и никак не ожидал, что Линде это понравится. Наказания не получилось, и он наверняка разочарован, подумала Линда с горечью.
— Ты можешь идти?
Ралф опустил руки и тут же отступил на шаг, словно даже прикасаться к жене ему было неприятно. Линду больно кольнула мысль, что она не вызывает никаких чувств, кроме отвращения.
— Я не жду ребенка, Ралф. — Невероятным усилием ей удалось заставить голос не дрожать. — Да это и невозможно.