Брови Уилла от удивления взлетели на лоб.
— А как насчет семейного бизнеса?
Джордж пожал плечами:
— Синтии больше нет, Уилл. Эмме только шестнадцать лет, и я не собираюсь выдавать ее замуж в интересах дела. Я люблю работать с родственниками, но не знаю никого, кто обеспечит этому проекту успех так, как обеспечишь его ты.
Уилл не знал, что сказать. Джордж всегда был тверд как скала. Такой поворот событий по меньшей мере удивителен.
— Спасибо, сэр. Я рад, что вы готовы продолжать работать с нами.
— Хочу, потому что ты славный малый, Уилл. Ты не бросил Синтию в беде, хотя мы оба знаем, что вы расстались. Правда, это оказалась не она. Такую честность и верность мне важно видеть в партнере по бизнесу. — Он замолчал, выражение его лица смягчилось. — Ты почти стал моим сыном, Уилл. Мне этого хватает.
Слово «потрясен» недостаточно точно описывало состояние Уилла, но он сумел сдержать эмоции. Они поговорили немного о том о сем. Потом Уилл поблагодарил Джорджа и проводил до двери, обещав прислать необходимые документы до конца недели.
Он чувствовал себя так, словно его оттолкнули от края пропасти. Этот проект поставит «Обсервер» в один ряд с самыми популярными изданиями.
Уиллу хотелось отпраздновать успех, однако он опустился в кресло. Без Эйдриенн победа казалась пустой и ненужной. Он не мог забыть обиды и подозрения, но в глубине души знал, что именно ее хотел расцеловать, с ней пойти гулять по городу, с ней пить шампанское. А ее больше не было рядом.
Уилл вдруг ощутил, что галстук сдавил ему шею.
С тех пор как Эйдриенн ушла, офис стал его убежищем. Но сейчас стены этого просторного помещения давили на него. Он не хотел больше оставаться здесь ни секунды. Уилл вскочил, даже не выключив компьютер.
— Я ухожу, — бросил он секретарше. — Перенесите все мои встречи. Дэн остается за меня.
Он вошел в квартиру, держа почту в одной руке, пальто в другой, и остановился в дверях. Он надеялся, что сжимавшее его грудь щемящее чувство теперь отпустит, но этого не произошло.
В отчаянии Уилл снял галстук, отправился в спальню и бросил на кровать все, что держал в руках. Кровать была застелена. Она пребывала в таком состоянии с тех пор, как он выгнал Эйдриенн. Спать тут без нее казалось ему дикостью, и он снова перебрался в гостевую комнату.
От него словно отрезали кусок. Уилл боролся с этим ощущением, но упрямство и обида мешали ему понять, что именно беспокоит его. Каждую ночь их ссора всплывала у него в голове. Он вспоминал страх и боль на лице Эйдриенн, ее попытки объяснить что-то. Но он не стал ее слушать.