По прибытии на место мы начали обследовать ранее не тронутый участок траншеи и вскоре обнаружили на ее дне останки немецкого зенитчика, идентифицированные по личному опознавательному знаку 1-й роты 26-го батальона противовоздушной обороны. Найдя останки, мы начали работы по их эксгумации и не сразу заметили направляющегося к нам мужчину с собакой. Подойдя, он увидел, чем мы занимаемся, и поинтересовался, оформлены ли официально проводимые нами работы? Получив утвердительный ответ, он спросил, не хотим ли мы, чтобы он показал нам место падения советского самолета, расположенное неподалеку. Заинтересовавшись предлагаемой информацией, я попросил его провести меня к обломкам самолета. Оставив друзей продолжать эксгумацию, я и мужчина, представившийся Виктором, пошли вместе к месту гибели, как позднее выяснилось, бомбардировщика. По дороге Виктор рассказал, что сам он проживает в деревне Гостилицы и про этот самолет знает довольно давно, так как местные мужики в начале 1990-х годов активно сдавали в переработку цветной металл с места его падения.
Когда мы пришли на место падения, он показал мне те немногие обломки самолета, которые еще остались лежать на поверхности земли. В основном это были стальные несущие конструкции планера и стальные же части внутренних агрегатов самолета. Самым большим фрагментом был лонжерон одного из крыльев самолета длиной около трех метров, с которого был практически полностью срублен тонкий обшивочный алюминий.
Место падения бомбардировщика находится в небольшом заросшем кустарником лесном массиве, располагающемся по обе стороны поймы ручья. Один из склонов поймы, полого поднимаясь, переходит в довольно ровную местность. Над ней на несколько метров возвышается естественный пригорок, рядом с которым находится место падения кабины самолета.
Поблагодарив Виктора за полученную информацию, я вернулся обратно. Закончив эксгумацию, мы собрали найденные останки для передачи их представителям Народного Союза Германии по уходу за воинскими мемориалами и уехали.
В следующий раз мы приехали в Зрекино первого апреля и сразу направились к месту падения. В этот раз Михаил не смог с нами поехать, однако к нам присоединились член отряда Константин Бровнов и Владислав Рыбинский, один из наших друзей. Надо отметить, что ранее нам почти не приходилось работать на местах падений самолетов, поэтому практического опыта у нас было мало. Так как из всех участников экспедиции на месте падения ранее был только я, мне пришлось вести остальных за собой, попутно вспоминая дорогу через заросли кустарника. В нужный район мы вышли сразу, однако около 20 минут пришлось потратить на то, чтобы найти само место падения — за прошедшую неделю кустарник начал распускать первые листья и мои зрительные воспоминания немного отличались от действительности.