Сэм узнал ее. Удлиненные очертания тела, ленивые движения, форма головы и рук выдавали Кедру Волтон, несмотря на то, что лица не было видно. Теперь предстояло выяснить, что она делала здесь, в харкеровской крепости, и зачем он ей понадобился.
— Кедра? — спросил он.
Она подняла взгляд. У Сэма голова пошла кругом. Это была Кедра и не Кедра. То же изящно очерченное узкое презрительное лицо, бархатные ресницы и египетский рот принадлежали совершенно другой женщине. Коварной и неуравновешенной, если верить первым впечатлениям.
— Нет. Я — Сари Волтон, — ответила зеленоволосая, улыбаясь нехорошей улыбкой. — Кедра — моя прабабушка. Помнишь?
Он вспомнил. Сари Волтон, склонившаяся на плечо Захарии Харкера и всем своим видом показывающая свои права на него. Тот самый день, когда Захария предложил ему убить Робина Хейла. Сэм не обратил на нее тогда никакого внимания. Сэм покопался в памяти — ага, вражда: вражда между Сари и Кедрой, молчаливая, но легко угадываемая во взглядах, которыми они обменялись там, за столом.
— Помню. Что это значит? — все понятно. От Иоиля Рида не могли потребовать вспомнить сцену, в которой участвовал Сэм Рид. Она знала, кто он. Стало быть, она знала, что он Бессмертный.
— Иди сюда, — белая рука Сари сделала приглашающий жест. Она уселась на подушки, поджав под себя ноги. Сэм с сомнением посмотрел на хрустальный мост. «Не бойся, он тебя выдержит». В ее голосе звучала насмешка.
Мостик выдержал, хотя отзывался на каждый шаг тоненьким позвякиванием. Подчиняясь ее руке, он нерешительно опустился на подушку рядом с ней и сел неестественно прямо, словно каждый изгиб его тела отказывался воспринимать это экзотическое сиденье и всю немыслимую роскошь комнаты-парка.
— Как ты меня вычислила?
Она рассмеялась, покачав головой из стороны в сторону, так, что зелено-золотые волосы, как вуалью, скрыли ее лицо. В глазах и смехе Сари было что-то такое, что ему очень не нравилось.
— Кедра все последние сорок лет пыталась тебя найти, — сказала она. — Я думаю, что они тебя выследили по сегодняшнему запросу в архив о рисунке твоей сетчатки. Как бы там ни было, тебя нашли, это главное, правда?
— А почему Кедры здесь нет?
Она снова засмеялась своим злым смехом: «Она не знает, вот почему. Никто не знает, кроме меня».
Сэм задумчиво посмотрел на нее. В ее глазах был вызов, а в манере поведения — какое-то непредсказуемое упрямство. Что-то мешало ему понять ее до конца. В свое время он пользовался надежным способом для разрешения подобных сомнений. Быстрым, но мягким движением он взял ее за запястье и потянул на себя. С почти змеиной гибкостью она упала ему на колени. Потом высвободила руку от его хватки и снова насмешливо засмеялась.