— Я уже ухожу.
— Что ж, попробуй.
Анна взялась за ближайший телефон, но в трубке не было гудков.
— Ты отключил телефон? — недоверчиво спросила она.
Раиф кивнул.
— И почему мне кажется, что ты уже не первый раз похищаешь человека?
— Это первый раз, когда этот человек пытается сбежать.
— Что? Хочешь сказать, обычно твои жертвы кидаются тебе в ноги?
— Иногда.
— Ты — мыльный пузырь, ты это знаешь?
— Я знаю, что у меня полно привилегий.
— Привилегий? — Анна бросила бесполезную трубку на рычаг. — Привилегии — это ночная сиделка, собственный замок и «порше» на шестнадцатилетие. А ты — всего лишь мелкий королек с манией собственного величия, которому никто не потрудился объяснить границы дозволенного.
— А ты — изворотливая маленькая лгунья, которую просто необходимо познакомить с детектором лжи, — опасно прищурившись, заметил Раиф.
— А он у тебя есть? Я согласна, прямо здесь и прямо сейчас.
— К сожалению, эту возможность я как-то не предусмотрел.
— Жаль, а то мы могли бы прямо сейчас покончить со всем этим фарсом.
— А так нам придется дожидаться звонка Рорка.
— Он не позвонит. — Такой человек, как Рорк Блек, никогда не пойдет на переговоры с похитителем. — У меня сегодня аукцион, мне нужно работать.
Раиф выставил перед собой руки, как будто сдаваясь:
— Тебе нужно на работу? А почему ты раньше молчала? Тогда я не могу больше тебя удерживать и сдаюсь. Иди на все четыре стороны.
— Придурок, — выдохнула Анна и скрестила руки на груди.
— Хочешь есть?
Анна уже давно успела проголодаться, но ему в этом она ни за что не признается и не примет его доброты. Она ведь читала о стокгольмском синдроме.
— Нет, — отмахнулась Анна и уселась на диван. Она весь день проходила в узких туфлях на девятисантиметровых каблуках, и теперь у нее зверски болели ноги.
Она одевалась специально ради грандиозного аукциона, а что о ней подумает Раиф, ее мало волновало. И даже наоборот, если бы она знала, что ее ждет, то выбрала бы не такую облегающую юбку и блузку с не таким глубоким вырезом. Да и бюстгальтер она бы точно надела другой. Этот новый оказался на удивление жестким и неудобным. Не самое лучшее приобретение в ее жизни, но он так соблазнительно смотрелся, что она просто не смогла перед ним устоять.
— Ты всегда такая упрямая? — поинтересовался Раиф, усаживаясь в кресло.
— Извини, — приторно-сладко проворковала Анна. — Я веду себя неправильно для жертвы похищения?
— Все, что тебе нужно сейчас делать, — это слушаться меня, — пояснил Раиф, вытягивая длинные ноги. — И чем лучше ты с этим справишься, тем быстрее все это закончится.