"Почему "эбовцы" подбросили её нам? – спросил себя Забелин – если это обыкновенная отмывочная фирма, причем тут мы?".
Он внимательно просмотрел несколько ксерокопий платежек, лежащих в подборке. Среди прочих, его внимание привлекли две: на счета этой фирмы поступили деньги из Министерства экономики, а потом эти же суммы перечислялись в Дагестан, другим компаниям. "Вот в чем дело! – понял Забелин, – деньги из Москвы уплывают на юга, в мутные фирмы, и там благополучно снимаются кем угодно, возможно лицами, связанными с боевиками. Интересно, интересно… Придется проверять. Пожалуй, до отъезда успею".
Из приложенной справки следовало, что фирма была зарегистрирована в Москве на Юго-Западе. Настораживало, правда, что по данному адресу находился ЖСК, а не коммерческие или государственные структуры. Если это ЖСК, то офисов можно было и не найти, но съездить придется.
Он решил никого не привлекать – все сотрудники были при деле. До конца рабочего дня еще оставалось время, на метро к станции "Юго-Западная" ехать минут тридцать, и Сергей решил, что успеет сегодня "окучить" этот адрес.
Судя по данным, фирма "Энерго-Кристалл" находилась недалеко от метро, в доме на улице 26-ти Бакинских Комиссаров.
Когда он вышел из метро, на улице еще было светло. Рабочий день у многих закончился и на многочисленных остановках, разбросанных на конечной станции, толпился народ. Забелин пошел мимо торгового комплекса, повернул на улицу Бакинских комиссаров. Он шел не торопясь – на улице в апреле уже тепло, в некоторых местах на обочине темнела прошлогодняя трава. Приятно было прогуляться после долгого сидения в кабинете.
Мимо, насколько позволяла скорость, быстро неслись легковые машины, гудели, словно большие рогатые жуки, городские троллейбусы. Впрочем, шел Забелин недолго. Нужный ему семнадцатиэтажный дом затерялся среди таких же высоток, но находился вблизи станции и Сергей отыскал его достаточно быстро.
Квартира председателя ЖСК, который имел все необходимые данные о фирме, была на самом верхнем этаже. Дверь в подъезд оказалась простой, деревянной, без кодового замка и домофона, что для Москвы было странно – всеобщая домофонизация началась года три назад.
Едва он вошел внутрь, как обратил внимание на густо исписанные, исчерканные всякими кличками и матерными словами стены, словно дикое и неведомо откуда взявшееся племя вандалов на время захватило многоэтажку и принялось расписывать стены всякими наскальными рисунками. Продолжая удивляться, что в Москве могут еще быть такие подъезды, Забелин вошел в лифт, насквозь пропахший запахом мочи, то ли собачьей, то ли человеческой. Лифт со скрипом, медленно и неуверенно, доставил его на верхний семнадцатый этаж.