– Ха-га-га-га-ха-ха!!!!!!!
Агель-Софья быстренько жалобно скрылась за шторою умывальника, а триумфатор Горобец Александрович полез на место иё, под трибун… На сцену сказать выходила уже павой-лебедью вольная молния всей рай-партизанщины прозванная «Гроза и Радуга Оккупации», тройная кузина рай-председателки и смежная дочь Ланового – Лань Злата.
– От свободы-сверкателей нашего партизанского всем движения уполномочена предложить! Батька, смелее лижи… – вовсе нечаянно слившаяся в одно направление фраза подняла вольный лёгкий смешок над несдержаной юностью златоносной ораторки. – Ну вы!!! Перестаньте немедленно гыготать там, в последнем ряду, а не то отзову от вас нашу Олесюшку и бойца-Страмаря – так вы вмиг поскучнеете! Так вот, предложение наше в том, штобы брать оккупацию за грудки и награждать орденами по нашему – за участие, за освобождение и за любовь!!! А не то им домой приходить, дети малые спросят ыз них – де была или там может быть был? Вот тогда напримет сразу будет видно всем на сто вёрст округ наших всем гостей. Скажи мне, Гектор Владимирович, как наш депутат, замаравший – мне отсюда видать! – белу рученьку нашей рай-председателки и моей кузинушке Ладе Синь: имеем мы полномочия на раздачу наград?
«Имеем… Чего ж…», хмыкнул в мягки пушные усы областной депутат Красин, улыбаясь в ответ, целуя меж делом омаранную им трудотерпную рученьку Лады Синь.
В народе вновь приветственно зааплодировали горячим обращениям и громко одобрили поведение чуть задыхающейся в счастье идущем через неё Златы Лань… Через какое-то время полез из-под трибуны весь скомканный Лановой Горобец с промокшим красным лицом и уж сильно распахнутым ртом.
– Га-га-га! Га-га-га-га-га-га!!! – опрокинулось встречь ему-труженнику полное обесчестие.
Безумно вращая вытопыренными зенками, Гор Саныч юрнул за штору на смену отумывавшейся уже и чопорно теперь поджавшей губки на его расхристанный вид умнице-Софьюшке. Лань Злата улыбнулась победно всем и полезла засаживаться под кленовый трибун…
Выступали потом и представитель от малосадовской партизанщины Александр Проймочка, и партизан-бабка села Тапыри Пелагея-Путятишна, и посланник от отдельной партизанской засеки Кроха Матвей Наизгиб, и легендарно-укосная блядь всех районных железных дорог Потриписка Иля Оленьевна, и многие-многие другие представители, да активисты ещё…
Ходил «на славу, да на позор» и Гнат от Аистовых Полётов партизанским известным сектантом. Иван же Васильевич, пребывавший на слёте качеством вольного слушальщика и инициатива-участника, скромно сидел в уголку, дрочил на губу соучастнице своей Аланье Рассветовне и лишь иногда подбрасывал Гнату какое-нибудь нужное или случайное предложение.