Два старших класса соединённых вместе Кирилл Алексеевичем вместо трудов и физкультуры по случая первого дня учёбы гоняли в футбол на большой детдомовской полянке. Лика в мальчишьих спортивных трусах как раз с пылом доказывала оказавшемуся в чужой команде учителю физкультуры всю неправильность его спортивного поведения: только что он слишком активно помешал ей вогнать мяч в ворота противника, то ли нечаянно, то ли умышленно толкнув плечом, и по внутренним правилам ей, как “мазиле” теперь следовало отправляться на ворота. Вратарить Лика не любила и настаивала на штрафном. Кирилл Алексеевич знать ничего не хотел и утверждал, что «всё по правилам» и ещё неизвестно, вообще, кто кого толкнул. При этом строил настоящие футбольные гримасы и держался за плечо.
– Римченко! Лика! – донеслось с края футбольной площадки, и спортивный спор разрешился самым неожиданным образом: пылающая, взлохмаченная Лика была уведена директором школы, а на ворота и без того слабой, почти исключительно девчачьей команды отправился сам Кирилл Алексеевич.
– Девочки, я в город, – Матвей Изольдович щёлкнул застёжкой портфеля перед сидящей на его столе, ещё запыхавшейся Ликой и улыбающейся рядом с нею Наташей. – Буду часа через два, может быть через три. Полы, окна, это вы без меня, а потом нужно будет заняться интерьером, я как раз подойду. Вот ключи, и не забудьте на большой перемене про столовую!
Через пару часов Наташа вернулась с ведром чистой воды и поставила его в угол: мыть, вроде, пока было нечего. Лика сидела на подоконнике распахнутого до блеска вымытого окна и рассматривала солидный перекидной календарь взятый со стола директора. Только начался четвёртый урок, но мысль вернуться в классы никого не потревожила – освобождение от занятий было на целый день, да и четвёртый урок по случаю первого сентября почти во всех классах был последним. Класс Лики, вообще, продолжал гонять мяч во дворе. Лика захлопнула календарь и посмотрела в окно. «Ха! Ага!!! Смотри, Нат! Сам с двух метров не может попасть. Мазила!», оживлённо порадовалась какому-то спортивному промаху своего учителя физкультуры Лика, и Наташе почему-то вспомнилось, как девчонки шептались о том, что Лика в него влюблена…
– Лик, ты, правда, больше не сердишься? – Наташа потянула за руку старшую подругу.
– За что? – Лика с недоумением около секунды смотрела на Наташу, так что Наташа даже успела пожалеть о вырвавшемся беспокоившем её с утра вопросе.
Но было поздно. Лика всё вспомнила и нахмурилась.
– Ага, моя лапочка! – голос Лики не предвещал ничего хорошего. – Ещё как сержусь. Я, вообще, не играю с тобой. Никогда!