Ледяная вода тоненькой струйкой стекала ей за шиворот. Она завизжала. Потом он сжал кулак, и водопад ледяной воды обрушился ей на грудь. Она вздрогнула, как от холода, так и от его поступка.
Он прищелкнул языком.
— Еще одна случайность, — пробормотал он, бросая полотенце на стул, и с безразличным видом уставился на ее грудь.
Лине тяжело дышала. Ее сорочка промокла насквозь. Мокрая ткань плотно прилипла к груди. Она почувствовала, как затвердели ее соски, протестуя против прикосновения холодной воды. И вдруг грубиян отпустил ее руку и отступил назад, чтобы полюбоваться открывшимся видом.
Лине не собиралась сдаваться так легко. Она подхватила с пола второе ведро и, прежде чем цыган успел уклониться, выплеснула воду прямо в его самодовольную физиономию.
Ухмылка исчезла.
— Ах ты, маленькая ведьма, — отплевываясь, проговорил он.
Ведро громко стукнуло о пол, и Лине прижала руки ко рту, уверенная, что Маргарет прибежит на шум в любую минуту. Он быстро перехватил ее запястье, крепко стиснув его, и отбросил со лба мокрые волосы, забрызгав при этом и ее.
— Ну что, война? — прорычал он.
Вместо ответа Лине подхватила со стула мокрое покрывало и хлестнула Дункана по груди, но оно на мгновение прилипло, а потом упало на пол. Его хватка ослабла, и она легко вырвалась, отскочив за ванну.
Еще никогда Дункан не получал большего удовольствия, не считая той поры, когда они с Холденом еще мальчишками напустили лягушек в светелку леди Алисы. Он наслаждался от души. В мокрой сорочке Лине походила на сирену с обнаженной грудью, которая вышла из воды, а на уме у нее не было ничего иного, кроме шалостей и проказ. Ее зеленые глаза сверкали.
Дункан уверенно приблизился к ней. Она слегка попятилась, но ее глаза говорили, что, пока между ними ванна, Лине была уверена, что он ее не достанет. Долгое время он молча смотрел на нее. Потом губы его изогнулись в таинственной улыбке.
Великий Боже, он обожал ее. Это была именно та женщина, которую он хотел в жены. Эта мысль согрела его до глубины души. Он смотрел, как в волнении поднимается и опускается ее грудь в такт дыханию, как быстро бьется жилка пульса у нее на шее. И он ничуть не сомневался в верности своего решения. Это была женщина, которая останется рядом с ним до конца жизни, женщина, которая осмелилась бросить оскорбления в лицо морскому пирату, женщина, которую можно было научить доить корову, женщина, которая подходила ему, словно тщательно подогнанная кольчуга, женщина, которая противостояла ему возле ванной так, словно это было поле боя.
Теперь она с опаской наблюдала за ним, подобно загнанному в угол зверю, готовая броситься прочь, если он приблизится к ней. Он не сделал этого. С коварной улыбкой Дункан подался вперед, опустил руки в воду и начал брызгать на Лине до тех пор, пока она не взмолилась, чтобы он перестал.