Дункан выругался, когда кулачок пленницы угодил ему под ребра. Черт бы побрал эту девчонку — она сражалась, как разъяренная кошка, царапаясь и кусаясь. Нет сомнения, завтра на нем будут явственно видны следы сегодняшней баталии.
Он снова опрокинул ее на кровать, бросил на пол кожаный хлыст и прижался губами к ее волосам.
— Я не причиню вам вреда. Я просто хотел, чтобы вы закричали, когда я приказал.
— Нет, — выдохнула она. Чертовка по-прежнему на каждом шагу делала все наперекор, испытывая его терпение.
— Они должны быть уверены, что я насилую вас, дурочка! — процедил он сквозь зубы.
Она выругалась и завозилась еще яростнее.
Он испустил вздох отчаяния. Капитан пиратов подслушивал за стеной, как грязный развратник в борделе. Если она не станет делать так, как он ей велит…
— Упрямая девчонка! — прошипел он. — Разве вы не понимаете, что это вопрос жизни и смерти?
Но ее сдавленные ругательства и безнадежная борьба никогда не убедят Эль Галло в том, что она опасается за свою жизнь. Ему придется перейти к более решительным мерам. Схватив, наконец, ее за обе руки, он навалился на нее всем телом и прижал к кровати. Злобно усмехаясь, он развернул хлыст.
— Вот тебе за деньги, которые ты украла у меня! — вскричал он.
Цыган высоко поднял над собой хлыст, Лине испуганно затаила дыхание в ожидании удара, и он резко ударил хлыстом по полу. От громкого щелчка Лине испуганно вскрикнула. Он усмехнулся, словно получая удовольствие от боли, которую он причинил своей жертве.
— А это тебе за брильянты!
И снова щелкнул хлыстом. Лине взвизгнула.
— А это за то, что выставила меня на посмешище!
Еще дважды хлыст рассек воздух, вырывая у Лине приглушенные всхлипы. Но на пятый раз, сообразив наконец, что он не собирается ее бить, она промолчала. Ему пришлось отбросить орудие наказания.
Он снова выругался. Ведь не мог просто так взять и изнасиловать девчонку, что бы там ни говорило ему тело. У него еще оставалась честь. Но не следовало забывать и об Эль Галло. Он отнюдь не был дураком. Стоило ему щелкнуть своими толстыми пальцами, и они вдвоем отправятся на корм акулам.
Свою собственную похоть и страсть он может легко сымитировать. Но вот ее похоть должна быть подлинной. И ничего тут не поделаешь. Мораль девушки придется принести в жертву ее здоровью и, в конце концов, жизни. Он мрачно улыбнулся. Впервые в жизни он жалел о том, что ему приходится играть роль соблазнителя.
Лине вздрогнула. В темноте она ничего не видела, зато остальные ее чувства обострились. Она услышала, как цыган что-то проворчал, затем ощутила солоноватый аромат его кожи на губах. Цыган вцепился зубами в ворот ее платья и потянул его вниз, пока, к ее ужасу, не освободил ее грудь от корсета. Ее обдало жаром. Господи Иисусе, что он собирается делать?