Лине издала гневный крик, ставший кульминацией испытанного ею стыда и отвращения к самой себе, которые накапливались в ней, пока тело ее с готовностью испытывало оргазм. Черт бы побрал его душу, она ничего не желала слышать о своей реакции. Ей хотелось сделать вид, будто ничего этого не было.
— Негодяй! — прошипела она, не убирая волосы с лица. — Оставьте меня в покое.
Дункан оцепенел. Что с ней? Разве он не извинился? Это не похоже на благодарность за помощь.
Вероятно, она не понимала.
— Я должен был убедить Эль Галло в том, что вы — моя женщина, — терпеливо объяснил он. — Мне следовало заявить о своих правах на вас, прежде чем это сделает кто-либо из них.
Ее молчание раздражало его.
— Я думал, вы должны быть благодарны, — пробормотал он.
— Благодарна? Благодарна? Почему вы считаете себя лучше кого-либо из них? — выпалила Лине и, приподняв голову, одарила его злобным взглядом, о чем сразу же пожалела. Она больше не могла притворяться, будто ничего не случилось, будто его просто не существовало. Казалось, он заполняет собой всю комнату: его пылкий взгляд, взъерошенные волосы и воспоминание о нежном прикосновении его опытных пальцев к самому интимному всего несколько мгновений назад.
Щеки ее вспыхнули. Она с трудом поднялась на колени, прижимая к груди разорванное платье.
— Убирайтесь, — пробормотала она, вся дрожа.
Сочувствие, которое питал к ней Дункан, улетучилось быстрее, чем птичка, вылетающая из запертой клетки. Он сумел совладать с собой только благодаря силе воли. С напускной небрежностью он нагнулся, поднял дьявольское приспособление и повесил его на стену, затем свернул и повесил рядом хлыст.
— Знаете, отчасти вы сами виноваты, — проворчал он. — Если бы вы только…
— Я виновата! У вас хватило наглости приволочь меня в это логово дьявола, угрожать мне хлыстом и… обращаться со мной, как вам хотелось…
— Как мне хотелось! — раздражение Дункана переросло в полномасштабный гнев. — Миледи, я не обращался с вами так, как мне хотелось! Я обращался с вами так, как хотелось вам!
— Как вы осмеливаетесь намекать… вы, отродье сатаны! Это все была ваша идея! Вы использовали меня, вы лгали мне, вынудили меня наслаждаться вашим лапаньем, а теперь вы…
— Ага!
— Что? — резко бросила она.
Он хитро прищурился:
— Наслаждаться?
— Что?
— Вы сказали, что я вынудил вас наслаждаться моим лапаньем.
Лине покраснела.
— Неправда. Я сказала «терпеть». — Она ведь не могла сказать «наслаждаться». Святая Мария, и зачем она выпила эту лишнюю кружку эля? Нынче ночью она бы больше не вынесла еще одного унижения от этого простолюдина.