Я уже не говорю о том, что при теперешнем уровне развития спорта мало быть самородком, чтобы добиваться выдающихся результатов. Надо еще очень многое знать и понимать. Но об этом сказано и написано столько, что повторяться не стоит.
Однако не ломлюсь ли я в открытые двери, доказывая, что «ученье — свет, а неученье — тьма»? Ведь это всякий и без меня знает. Правильно, теоретически знает. А практически, придя в большой спорт, многие пусть и не говорят об этом вслух, но мысленно решают: или — или, одно из двух.
Впрочем, для меня, так же как и для брата, никогда не существовала такая дилемма: либо учеба, либо спорт. Должно быть, это потому, что мы выросли в семье, где высшее образование для каждого из детей было чем-то само собою разумеющимся. Это вовсе не значит, что мы росли маменькиными сынками. В семье, где пятеро детей, маменькиных сынков не бывает. Две старшие сестры закончили институты, когда стали уже взрослыми: их юность совпала с годами войны, и высшее образование пришлось отложить до лучших времен. Мы же с Женькой, младшие в нашей большой семье, братья-близнецы (по свидетельству мамы, я родился на 20 минут раньше), закончили школу в 1955 году и, получив свои аттестаты зрелости, тут же отнесли их в институты: Женька — в менделеевский, я — в авиационный технологический.
Мы тогда занимались уже спортом вовсю. Весной 1955 года меня приняли даже в команду мастеров.
Собственно, спорт и в школьные годы отнимал у нас уйму времени. Мы пропадали на стадионе и во дворе целыми днями. Зимой играли в русский хоккей, как только таял лед — начинали гонять футбольный мяч. А когда не играли сами, шли на «Ширяевку» — спартаковский стадион в Сокольниках — смотреть тренировки или матчи «Спартака» по хоккею, хоккею с мячом, футболу. Мы прибегали с «Ширяевки» домой, кидали в угол, подальше от глаз родителей, свои спортивные доспехи, хватали школьные портфели и едва-едва поспевали к звонку, возвещавшему о начале второй смены.
Став игроками детских команд, мы никогда не пропускали ни одной тренировки. И нередко на какой-нибудь там психологии два брата Майоровы, а вместе с ними и ближайший их приятель Димка Китаев делали тайком домашние задания по математике: надо было выкраивать время для хоккея.
Отец, хоть прямо и не наложил вето на наше увлечение, был все же противником спорта. Он боялся, как бы спорт не помешал учебе сыновей. Но со временем смирился и он. Мы поняли это, увидав его однажды на «Ширяевке», на нашей игре. Он стоял среди зрителей и явно стремился остаться незамеченным. Мы не стали признаваться ему в том, что его инкогнито раскрыто, но в душе радовались своей моральной победе.