В самом деле, они, в лучшем случае, шли вперед едва заметным шагом, а вернее всего, стояли на месте. Мы же мчались вдогонку за ними с огромной скоростью. Они варились в собственном соку, не выходя за рамки бесчисленных встреч шести команд одного класса между собой. Мы, неопытные, но жадные к знаниям и честолюбивые, носились по миру в поисках учителей, партнеров, в поисках всего того, что можно было бы перенять и что могло улучшить нашу игру. Их публику устраивал уровень их хоккея, она восторгалась ими, платила за билеты любые деньги и не требовала от них сегодня ничего такого, чего не дарили они ей вчера. Хозяева профессиональных клубов тоже были довольны и хоккеистами, и сами собой, поскольку закон коммерции торжествовал: предложение отвечало спросу.
Мы тоже не могли пожаловаться на свою публику — едва родившись, хоккей стал ее баловнем. Но наш зритель требовал от своих любимцев высших международных достижений, и спортсмены хотя бы из чувства признательности за любовь не могли не стремиться к ним. Я уже не говорю о честолюбии, без которого человеку в большом спорте делать нечего. И наконец, нашему хоккею повезло с тренерами. Его всегда вели вперед люди мыслящие и смелые. Они никогда не боялись ставить перед собой и перед своими учениками большие задачи и знали, как подступиться к их решению. Они никогда не довольствовались достигнутым. Они не стыдились учиться у других, но одновременно воспринимали зарубежный опыт без тени раболепия, беря из него только то, что может обогатить нашу школу хоккея и безжалостно отвергая все остальное.
Давайте попробуем в одном абзаце восстановить историю нашего хоккея с момента его появления на международной арене, а в качестве вех используем наши встречи с канадцами. После двух побед — в 1954 и 1956 годах, побед, которые во многом объяснились недооценкой канадцами новичка и непривычностью его хоккейного почерка, наступила эпоха поражений. На множестве последующих чемпионатов родоначальники хоккея обыгрывали нас и занимали лучшие места в итоговых таблицах. Это и были для наших тренеров и игроков годы наиболее интенсивной учебы. Счет товарищеских матчей тех лет тоже был явно в пользу канадцев. В 1963 году мы вновь стали чемпионами мира, оставив далеко позади «Трейл смоук итерс» — ту самую клубную команду из Канады, которая с легкостью разгромила нас на мировом первенстве 1961 года. На Олимпиаду в Инсбрук канадцы впервые в истории хоккея направляют сборную, а не клуб. И снова поражение. Патер Бауэр пытается объяснить это молодостью, неопытностью и несыгранностью команды. Но годы идут, команда взрослеет, сыгрывается и набирается опыта, а побед над нами нет. То и дело сборная оказывается и за пределами призовой тройки. Мы по-прежнему часто встречаемся и в товарищеских матчах, и в международных турнирах. За семь последних лет мы однажды проиграли клубу «Виндзор булдогс» и, кажется, дважды сборной. Причем эти поражения (мы терпели их только в <анаде) всюду расценивались как крупная неожиданность и вызваны были либо усталостью после утомительного перелета, либо перегруженностью программы турне, либо недооценкой противника (некогда так объясняли свои проигрыши нам канадцы). Теперь уже и наша вторая — а фактически молодежная — сборная стала играть с лучшими канадскими любительскими командами более чем успешно. И, наконец, пришел злосчастный для канадцев 1969 год, когда после бесславного поражения в Стокгольме они запросили помощи у профессионалов.