НИНА КИРИЛЛОВНА. Иванов? Когда умер? Отчего? А кто это вообще?
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Никто! Я для примера! Они думают, что если меня осчастливить известием, что кто-то в моем возрасте уже умер, я буду плясать от радости! Если ревматизм позволит.
НИНА КИРИЛЛОВНА. А что, болит?
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. С чего ты взяла?
НИНА КИРИЛЛОВНА. Ты раздражительный очень.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Я нормальный. (Укладывает матрац в готовую кроватку).
НИНА КИРИЛЛОВНА. Отлично получилось. Не только головой работать умеешь.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ (мягче). Я раздражаюсь потому, что хотел встретить ребенка в роддоме, вместе с ними. Цветы подарить. Ты рожала без меня, помнишь, я не успел вернуться из Ленинграда. Я никогда не был в роддоме. И так почему-то захотелось. Взять ее, маленькую…
НИНА КИРИЛЛОВНА. Так и поехал бы!
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Не звали! И кровать притащить надо было. И ее родители придут сюда, Виктор просил встретить. Вот тоже ситуация: мой сын живет с женщиной уже пятый год, а я ни разу не видел ее отца и мать!
НИНА КИРИЛЛОВНА. А зачем они тебе?
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Да вообще-то обойдусь, в самом деле. Но как-то нелепо: встретиться и познакомиться, когда уже внучка родилась.
НИНА КИРИЛЛОВНА (оглядывается). Ну, уже можно жить. Интересно, у нее мама такая же неряха? Нет, сама Ирина не то чтобы неряха, просто она какая-то слегка неупорядоченная.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. А Виктор упорядоченный? Знаешь, Нин, я, если честно, просто боюсь за ребенка. Они же ничего не знают, не умеют. Надо и кормить по часам, и подгузники менять, и ночью вскакивать, и прививки…
НИНА КИРИЛЛОВНА. Будем помогать. Я выйду на пенсию, пора.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. А я не выйду! Шестьдесят семь лет для ученого — самый расцвет!
НИНА КИРИЛЛОВНА. Долго же вы расцветаете.
ОЛЕГ СЕМНОВИЧ (хочет взорваться, но вдруг усмехается). За одно тебя люблю, Нинель, за юмор.
НИНА КИРИЛЛОВНА. И только?
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. И за все остальное.
Пришли. Они кто хотя бы?
НИНА КИРИЛЛОВНА. Я же говорила: она практически наша коллега, бывшая учительница, а он какой-то довольно большой начальник в управлении вторичных ресурсов. Ее зовут Ирэна Петровна, а его Борис Яковлевич. Фамилия, только не смейся, Лохайло.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Действительно, смешно. Откроешь?
Нина Кирилловна идет открывать дверь. Олег Семенович передвигает кроватку, ищет для нее удобное место. Одно колесо заедает, он, опустившись на колени, смотрит, в чем дело. Нина Кирилловна возвращается с супругами Лохайло.
БОРИС ЯКОВЛЕВИЧ. Ну вот, что называется, заодно и познакомимся! (Протягивает руку Олегу Семеновичу, который встает и отряхивает колени