В Англии мы впервые увидели европейских канадцев. Было интересно – их манера игры здорово отличалась от нашей. Во встрече с ними – это была команда «Харрингей рейсерз» – меня поставили на последние десять минут. В последнюю десятиминутку мы сравняли счет, я не пропустил ни одной шайбы, и матч закончился вничью. А игра эта запомнилась мне еще и тем, что один из канадцев так щелкнул по воротам, что пробил мне ловушку. «Вот это удар!» – подумал я тогда с восхищением.
Пять игр сыграла сборная России с пятью различными клубами в Лондоне, Ноттингеме, Брайтоне и Глазго. Три матча мы выиграли, один проиграли и один, как я говорил, свели вничью.
И хотя это была еще не высшая школа, а как бы подготовительный курс, впервые я испытал, какая ответственность ложится на спортсмена, когда он выступает за рубежом. Даже на словах это трудно передать.
Возможно, не было бы у меня такой уверенности в том первом матче с канадцами из «Чатам мэрунс» в Москве, о котором я уже рассказывал, если бы не поездка в Англию. Впрочем, эти события разделяют ровно три года. За это время я уже утвердился на первых ролях в «Торпедо», опыта вратарского набрался в играх с лучшими командами страны.
А если говорить о самом первом уроке в высшей школе, то это была поездка по Соединенным Штатам, открытие хоккейной Америки. Да и Америка-то, по сути, открывала для себя советский хоккей. Понятным было и внимание к нашей молодежной команде со стороны местных газетчиков. Они неотступно следовали за нами, интересовались буквально всем.
Прилетев в Нью-Йорк, мы попали на матч профессиональных команд «Детройт ред уингз» – «Нью-Йорк рейнджерс». Игра нас потрясла. Причем не только откровенной грубостью, хотя мы подобного прежде не видели, но и отточенностью действий, великолепной игрой вратарей. За ними я следил особенно пристрастно. Да и потом долго вспоминал хоккей в исполнении профессионалов. Постепенно, с годами, присмотревшись к ним основательно, я понял, что нам вполне по силам сражаться с ними и даже побеждать. Что и доказали первые же матчи со сборной НХЛ в 1972 году.
Очередной матч проводили в Миннеаполисе, с университетской командой. Тренировал ее в то время известный в прошлом американский хоккеист Джон Мариуччи. В его команде канадцев не было. Но после того, как ребята Мариуччи уступили нам довольно много – 2:10, тренер пошутил с горечью: «Все-таки лучше, когда играют канадцы».
Там, в Миннеаполисе, и встретили Новый год. Впервые так далеко от дома. Собрались в ресторане, тренеры поздравили ребят, а Николай Семенович Эпштейн приготовил нам сюрприз: на огромном подносе принесли что-то завернутое в фольгу. Мы ожидали увидеть нечто необычное, но в фольге оказалась... обыкновенная печеная картошка. Весело было – в бокалах молоко, а на тарелках – печеная картошка... Потом много раз встречал самый домашний и веселый праздник на чужбине, иногда даже в самолете. Но впечатления от той встречи Нового года за океаном запомнились больше всего.