VIII
Вполне себе сносный вечер
Когда нас с Эллой на следующее утро нашел ключник, я впервые за много дней чувствовал себя отлично выспавшимся, а львиная печать на моей ладони доказывала, что Лонгспе был не только сном. Миссис Каннингем с явно разобиженной миной допрашивала меня по поводу моего пятничного исчезновения, и я, запинаясь, сочинил пару трогательных предложений о новом ужасном спутнике жизни моей мамы и о том, как я надеялся, что он исчезнет, если я помолюсь об этом в соборе. (Я знаю, за это, собственно, меня должна была бы настигнуть молния со шпиля церковной башни, но, видимо, небеса питают сострадание к ревнивым сыновьям.) Я дюжину раз извинился перед миссис Каннингем и перед Поппельуэллами, полночи меня разыскивавшими, и торжественно поклялся больше никогда, никогда не вылезать из окна туалета в часы, отведенные на подготовку домашних заданий.
В одиннадцать лет уже знаешь сравнительно точно, что именно взрослые хотят от тебя услышать, и я, сознаюсь, был горд, когда директор школы, выслушав мою небылицу, сочувственно похлопал меня по плечу, а миссис Каннингем и Альма Поппельуэлл заключили в трогательные объятия. Правдивый рассказ со всей определенностью не возымел бы и отдаленно такого действия. Одиннадцатилетка, пытающийся с помощью молитв сжить со свету любовника своей матери, — это нечто в значительной степени менее тревожное, чем явление мертвого рыцаря.
Моим единственным наказанием стало сочинение о важности правил и их соблюдения, а также обязательство безотлучно провести выходные под наблюдением Поппельуэллов.
Услыхав об этом, Элла восторга не проявила. В конце концов, она тоже хотела присутствовать при том, как Лонгспе отправит Стуртона ко всем чертям. Она уже уговорила Цельду позволить нам провести ночь в ее доме в надежде на то, что, может быть, мои преследователи там объявятся. Но мой домашний арест сорвал этот великолепный план.
Эллу домашний арест не постиг. Цельда удовлетворилась объяснением, что, найдя меня в соборе в столь плачевном состоянии, ее внучка целые часы напролет меня утешала и нас по недосмотру заперли в соборе. Да, знаю, Цельда бывает очень доверчивой.
О Лонгспе Элла ей не сказала ни слова.
— Зачем? — возразила она, когда я ее об этом спросил. — Ведь тогда Цельда захочет с ним встретиться, задать ему всякие вопросы о его жизни, о его жене. Она бывает подчас ужасной невежей!
* * *
Ангус и Стью уехали на выходные домой, а я так и просидел всю субботу один в нашей комнате, разглядывая отпечаток на моей ладони и не зная, бояться ли мне наступления вечера или, наоборот, его подгонять.