— Чего? — огрызнулся я. — Ты что думаешь, я недостаточно взрослый для «второго»?
Спорим, за тобой еще никогда не гнался пятисотлетний душегуб, и ты не сражался с его дьявольскими собаками!
Я выпалил все это так задиристо, что Цельда бросила на меня пораженный взгляд. Она-то думала, что я с ее сыном только-только познакомился.
— …вторая возможность, — продолжал Бородай абсолютно невозмутимо, — Стуртон застращал кого-то в буквальном смысле слова до смерти, а потом оснастил одного из холопов его телом.
— Его телом? Призраки умеют пользоваться мертвыми телами? — от моего голоса остался один испуганный хрип.
Цельда поставила чашку и села, выпрямившись, как свечка.
— НЕТ, этого они не умеют! — сказала она решительно. — Перестань забивать мальчику голову подобными историями, Мэтью! Ты же знаешь, что я считаю их полной ерундой! Это все химеры, суеверия, ничего более! Наверное, Стуртон напугал какого-нибудь крестьянина, выскочив как-то ночью из его сарая и нагнав на него такого страху, что тот болван написал письмо и утащил Эллу, когда она вернулась из школы!
Бородай взялся за кофе (пил он его конечно же без сахара) и погрузился в многозначительное молчание.
— Но… но я не могу понять, почему Стуртон вообще все еще здесь! — вставил я. — Ведь Лонгспе послал их ко всем чертям. Я сам видел!
Бородай скривил рот в свирепой улыбке.
— Ты сказал, что Стуртон оставил пустую оболочку.
— Да, и что из этого?
— Он — змей.
Цельда закатила глаза, но Бородай был явно в своей стихии. Столь страстно рассуждающим я слышал его лишь однажды, когда он объяснял моей маме воздействие лимонада на детские зубы.
— В Средние века, — продолжал он, — существовало поверие: человек, которого должны были повесить, мог избавить себя от вечного проклятия, напитав луковую кожицу своей кровью и положив ее себе перед повешением под язык. Считалось, что таким образом он заключает свой дух в оболочку, которая может защитить его от преисподней и семь раз восстанавливается. Поэтому палачам полагалось заглянуть осужденному под язык, но Стуртон был достаточно богат, чтобы палача подкупить.
— Семь раз? — пробормотал я.
— Да. — Бородай кивнул, словно я спрашивал о количестве его пломб. — Нам остается лишь уповать, что та оболочка, которую ты видел, была седьмой. Сколько холопов, ты говоришь, было при нем?
— Четыре, — прошелестел я.
— Они тоже сбрасывали кожу?
Я покачал головой.
— Хмм… — Он пощипывал себя за бороду, так он делал всегда, когда размышлял. — Если нам повезет, он сможет привести только одного. Вроде бы призрака можно вызвать снова, если предоставить ему тело умершего. Чтобы всех холопов привести назад, Стуртону понадобилось бы убить четыре человека. В таком маленьком городке, как Килмингтон, это, пожалуй, сразу бросилось бы в глаза. С другой стороны, если они используют трупы еще горяченькими в качестве тел…