Торопливо натаращив этот колпак на голову, ответил, хриплым спросонья голосом: — Тут я! Чего орёшь-то?!
— Пять минут дозваться не могу! Что у тебя?
— У меня всё нормально. Тепло. Шлем снял, а то надоел, хуже горькой редьки!
— А чего не отвечал?
— Так говорю же! Шлем снял, и не слышал. Громкость забыл добавить.
— Громкость забыл… Ага, я тебе потом про громкость расскажу, а пока слушай сюда! К тебе Сашка с Павлом пошли. Кузьма этого истукана станционного всё-таки добил, и данные получил. Так что готовься. Скоро доставать будем.
— Наконец-то, а то я тут опух уже торчать.
— От сна ты опух. Всё, готовься.
И чего готовиться? Расстегнув скафандр до пояса, нашарил во внутреннем кармане сигареты, и отойдя обратно в "свой" уголок, закурил. Торчать тут, я чувствую ещё долго. Только затушил окурок, из шлюза показались две фигуры в скафандрах. Разведка пожаловала. "Однако, сейчас всё и начнётся", подумал я и стал натягивать шлем на голову. Только я вылез из норы, как тут же услышал голос Сергеича: — Мало того, что спит на посту, так ещё и не одет по форме! Шлем набекрень, скафандр до пупа, морда сонная, и табаком воняет. — он принюхался. — Ну, точно, курил! Эх, не в моей ты части…
— Сергеич, я тут шестой час уже! Скажи спасибо, что только табаком воняет!
— А тебе что, удобств, в челноке не хватает? На простор тянет? — С сарказмом спросил Петрович.
— Так он вроде закрыт… — пробормотал я. Блин, вообще мозги уже не варят! Надо было спокойно залезть в челнок, и там с удобством сидеть, и пусть бы его ИИ смотрел бы за обстановкой, и связь заодно держал. Уже бы выспался…
— Закрыто ему всё, так и скажи, что на ящиках дрыхнуть удобнее. — Петрович тоже снял шлем и осматривался вокруг. — Ну, с какой начнём?
— Да давай с ближней. — Сергеич подошёл к самой первой от челнока капсуле. — Иди, Володь, нажимай на кнопки, у тебя это хорошо получается.
— Чего сразу я то? Сами что ли без рук?
— Ты, давай, не рассуждай! Считай это нарядом, вне очереди. — Петрович, с заговорщицким видом, приглашающе помахал мне рукой. — Давай, не стесняйся! Кузьма сказал, что бы тебя на это ответственное дело поставили.
Я подошёл к пульту, и в коммуникаторе послышался Кузин голос: — Ну, начнём, помолясь! Давай, начинай с этого текстоглифа. — Описал он картинку.
За несколько движений, я привёл в действие системы медкапсулы. Никаких звуков не раздавалось, только поле вдруг начало менять свой цвет. В глубине заструились какие-то потоки, и под внешней плёнкой, вдруг начал проявляться силуэт человеческого тела, на глазах обретающий плотность. Меньше чем за минуту, материализация завершилась, и силовое поле начало стремительно истончаться. Последним, пропадало голубоватое свечение, окутывавшее голову. Мы в ступоре смотрели на лежащее пред нами, абсолютно обнажённое человеческое тело. Через несколько секунд у меня в наушниках раздался голос жены: — И что ты на неё пялишься?! Больше заняться нечем?