Вдруг, когда ее слова коснулись моих ушей, у меня возникло ужасное подозрение. «Укрыта от посторонних глаз, живет в отдаленной стране, где не бывает чужих и ее никто не видит». Я укрыта от посторонних глаз, в Спарте почти не бывает приезжих, мать с отцом часто шепчутся и ссорятся из-за меня… И еще мне запрещено смотреться в зеркало. И мать так неравнодушна к Зевсу, ее так волнует все, что касается его. Да нет же, это глупая фантазия. Всем детям нравится думать, будто они особенные, не такие, как все.
Тут мне вспомнилось кое-что — наверное, мать на это и намекает.
— Так я происхожу от Зевса! — воскликнула я. — Ну да, учитель говорил мне, что у Зевса и нимфы горы Тайгет родился ребенок. Его назвали Лакедемон[3], он отцовский предок!
Я надеялась, что мать похвалит меня, хлопнет в ладоши и скажет: «Какая ты умница! Правильно!»
Но она отрицательно покачала головой.
— Это было очень давно, и я не вижу в твоем отце ни тени божественного происхождения. Если он и связан с горой Олимп, то эта связь совсем не ощущается.
Она снова вздрогнула. Я коснулась ее плеча, мне хотелось ее обнять, но я знала, что она меня оттолкнет.
— Какая разница, матушка, — сказала я. — Не понимаю, какое отношение имеет к нам история.
История — это давно прошедшее, а настоящее — это настоящее.
Мать твердо посмотрела на меня.
— Тебе пора принять участие в мистериях, — сказала она. — Наш род связан с богинями Деметрой и Персефоной. Ты уже достаточно взрослая. Мы отправимся в храм на горе, и там ты познакомишься со своей богиней-покровительницей. А она многое тебе откроет. Если пожелает.
Было решено, что мы отправимся в Элевсин на празднование Больших мистерий, то есть осенью. Туда стекаются со всей Эллады мужчины, женщины, богатые, бедные, свободные, рабы — перед богинями все равны. Они приходят, чествуют богинь ночными хороводами и песнями, а затем в храме таинств удостаиваются созерцания священной драмы, в которой им открывается бессмертие их души. Как погруженное в борозду зерно не погибнет, а после пребывания под покровом земли воскреснет, так очнется и душа опущенного в лоно земли человека — но не любого, а только того, кто запечатлен элевсинской печатью. Добрая царица подземного мира возьмет его за руку и отведет на цветущий луг под сень тополей, в зеленые, прохладные рощи, озаренные солнцем ночи. А души тех, кто не прошел посвящения, обречены реять беспомощным и бессознательным призраком в мглистых пропастях Аида.
Мне следовало начать подготовку к посвящению немедленно, чтобы по прибытии в святилище я могла глубже и полнее постичь таинства ритуала. Богини открывают свою тайную природу только тем, кто прошел посвящение и получил от них признание.