Любопытство одолело осторожность, и несколько смельчаков подошли поближе, чтобы разглядеть коня. Вскоре уже толпа троянцев собралась вокруг него. После тяжелых безрадостных будней они восприняли это чудище, словно дети — диковинную игрушку, и восхищались им, как много лет назад сфинксом. Они гладили ноги коня, мальчишки пытались вскарабкаться ему на спину. Женщины собирали цветы, плели гирлянды и украшали ими коня. Около его ног выложили целый ковер из роз. Музыканты заиграли на флейтах, народ пустился в пляс. Все праздновали победу. Война закончилась!
Приам облачился в самые торжественные одежды, а Гекуба, по-прежнему в черном, закуталась в плащ. Приам внимательно изучил статую со всех сторон, потом повернулся и, примериваясь, окинул взглядом Скейские ворота.
— Она должна пройти в них, — сказал он. — Мы внесем статую в город, пусть защищает его. Да исполнится пророчество! — Его голос обрел почти прежнюю силу.
— Дорогой отец! — вмешалась я. — Откуда мы знаем, что это подлинное пророчество? Об этом нам сказал Синон. Но Синон — грек. Не кажется ли тебе, что цель его рассказа — побудить нас ввести коня в город? Других свидетельств о том, что означает этот конь, у нас нет.
Приам не ответил, он молча смотрел на статую.
— И это ты, которая навлекла на нас все несчастья, теперь предостерегаешь нас! — вместо Приама ответила Гекуба.
— Я потеряла самое дорогое в жизни, но я по-прежнему верна Трое. Так было и будет.
— Ты потеряла одного, — откинула капюшон Гекуба, — а я многих. Теперь под угрозой весь город. Ты знаешь, какая судьба ждет побежденные города — их стирают с лица земли, оставив груду пепла. Именно такую участь греки готовили нам — из-за тебя с Парисом. Тысячи жизней за ваш поцелуй. Если бы греки победили, ты со всей своей верностью переметнулась бы на их сторону.
— Неужели ты до сих пор не поняла меня? — воскликнула я, как от боли: ее слова хлестнули меня кнутом.
— В Пергам его скорее, в Пергам! — кричал народ, и в этих криках потонул ответ Гекубы. — Потащили!
Вдруг Кассандра бросилась на руки матери — я не заметила, откуда она взялась.
— Елена права! Этот конь сулит гибель! В нем прячутся вооруженные люди. Оставьте его на берегу!
— Бедная полоумная дочь Приама! — крикнул кто-то из толпы. — Уведите ее, опять она бредит.
Тут вновь подошел Лаокоон, два сына-близнеца поспешали за ним.
— Остановитесь, глупцы! — кричал он. — Проверьте хотя бы сначала, что у коня внутри!
С этими словами он бросил в коня свое копье, и оно вонзилось ему в бок. Внутри что-то зазвенело.
— Деифоб, дай твое копье! Оно длиннее. Сейчас я проткну этого коня насквозь, и вы услышите, как взвоют греки!