Пятеро мужчин подняли Поликсену. Она беззащитно лежала у них на руках, скрестив ноги, откинув голову. Волосы она подобрала высоко, чтобы не мешали кинжалу. От повязки на глазах она отказалась.
Поликсену положили на алтарь.
— Ты умираешь, чтобы умилостивить богов! — выкрикнул один из воинов.
Жрецы не участвовали в жертвоприношении, заметила я. Ведь крови требовал Ахилл, а не один из обитателей Олимпа.
Какой-то воин запрокинул ей голову, чтобы открыть рот. Поликсена закрыла глаза. Ее губы шевелились — но что и кому она шептала, никто не знал.
В воздухе мелькнул кинжал и вонзился в нежное горло. Кровь хлынула на алтарь.
Поликсена лежала тихо. Она не сопротивлялась, не зажимала рану руками, не билась в конвульсиях. Она лежала, будто прекрасная мраморная статуя, совершенно неподвижно. Почему ее тело не боролось за жизнь? Или оно твердо исполняло приказ ее воли и уподобилось мрамору?
Ее глаза оставались закрытыми. Губы сложились в легкую улыбку. Словно Поликсену избавили от тяжкого бремени, положив на алтарь истекать кровью. Казалось, она умерла в тот миг, когда кинжал коснулся ее шеи, умерла по собственной воле.
Поэтому определить наступление смерти было трудно. Один из воинов осторожно провел острием кинжала по ее ступне, она не дернулась. Кто-то положил руку ей на запястье, прощупывая пульс.
Наконец Неоптолем крикнул:
— Мой отец удовлетворен! Его желание исполнено.
Антенор выступил вперед.
— Я со всеми почестями отнесу тело в приготовленную гробницу.
Поликсена оказалась достойна своих героических братьев. Столько мужества в этой девочке. Ее слава должна пережить славу Ахилла, Патрокла, Гектора. Будь благословенна вовек, великая дочь Трои.
Каков же наш мир, если умереть в нем более почетно, чем жить!
Менее достойным, кому не хватило благородства принять смерть, предстояло принять участие в пире, устроенном в честь отплытия греческих кораблей.
— А теперь добро пожаловать к столам! — провозгласил Агамемнон, возвышаясь над толпой. — Отпразднуем — и в путь!
Пока мы все находились возле могилы Ахилла, на берегу расставили сколоченные из досок столы, за которыми должны были расположиться вожди и знатные воины. Смоляные факелы, воткнутые в песок, образовали вокруг них подобие забора. На огромных кострах жарилось мясо: то ли угнанных из Трои коров, то ли заколотых лошадей. Как деревья в лесу, возвышались амфоры с вином. Музыканты доставали флейты и лиры, пробовали звук. Корабли защищали пирующих от ветра с моря.
Приближалась ночь. Солнце село, даже отсветов на горизонте не было видно. Начали появляться звезды. Может, и Поликсена между ними? Может, она, еще на закате бывшая среди нас, теперь стала звездой? В легендах рассказывается о тех, кто был взят на небеса, к звездам, и занял место среди них.